Минога (подводная лодка). Подводная лодка “Минога” Подводная лодка минога

Литература

“Минога”

Опыт использования подводных лодок в русско-японской войне показал, что подводные лодки небольшого водоизмещения могут быть использованы только в прибрежных районах. Поэтому Главный морской штаб пришел к выводу, что в составе флота нужно иметь подводные лодки двух типов – прибрежные, водоизмещением 100-150 тонн и крейсерские для действия в открытом море водоизмещением 350-400 тонн.

В 1905 году И.Г. Бубновым были разработаны два проекта подводных лодок, водоизмещением 117 и 400 тонн. Подводные лодки, построенные по этим проектам, получили впоследствии названия “Минога” (малая) и “Акула” (большая). Обе лодки Морской технический комитет (МТК) положил считать “опытными, постройка которых должна послужить к самостоятельному развитию отечественного подводного строительства”.

Проект подводной лодки “Минога” был одобрен МТК 20 сентября 1905 года, а наряд на строительство подводной лодки Балтийскому заводу был выдан 9 февраля 1906 года. В том же месяце была заказана сталь для корпуса и была начата разработка рабочих чертежей.

Цистерны главного балласта (две) размещались в оконечностях, заполнялись центробежными помпами; внутри прочного корпуса находились две средние цистерны по 2 тонны, заполнявшиеся через отдельные кингстоны; имелись также две палубные цистерны, заполнявшиеся самотеком через шпигаты. При незаполненных палубных цистернах подводная лодка плавала в позиционном (тогда оно называлось полуподводным) положении, когда на поверхности оставалась только рубка. Средние и дифферентные цистерны продувались сжатым воздухом.

Два трехцилиндровых четырехтактных двигателя Дизеля и гребной электромотор составляли с помощью фрикционных муфт одну линию вала с винтом регулируемого шага, лопасти которого устанавливались в соответствии с мощностью работающих двигателей. Для наблюдения в подводном положении были установлены перископ Герца и клептоскоп (панорамный перископ, позволяющий наблюдателю при осмотре горизонта оставаться на месте).

Во второй половине сентября 1906 года состоялась закладка подводной лодки. Фирме “Л. Нобель” в Санкт-Петербурге был выдан заказ на изготовление двух двигателей Дизеля морского типа, мощностью по 120 л.с. каждый. Главный электромотор был заказан заводу “Вольта” в Ревеле, аккумуляторная батарея – заводу “Травайль Электрик де Мэто” в Париже. Первый двигатель Дизеля был изготовлен в июле 1908 года, второй – в октябре того же года. Завод “Вольта” справился с изготовлением электромотора лишь в июне 1908 года. В ночь на 21 марта 1908 года пожаром была уничтожена готовая к установке аккумуляторная батарея. Спуск подводной лодки на воду состоялся 11 октября 1908 года (гидравлическое испытание прочного корпуса было произведено 23 октября 1907 года). 23 октября 1908 года “Минога” в первый раз выходила в Морской канал под одним из двигателей Дизеля (второй еще не был доставлен). 26 октября лодка была готова к началу испытаний, но, выйдя из дамб Морского канала, встретила сплошной лед и вынуждена была вернуться на завод, где 7 ноября, несмотря на сильные морозы, удалось произвести пробное погружение у причальной стенки. Во время испытаний выяснилась необходимость установки свинцового киля, т.к. необходимое количество балласта не удалось разместить в трюме подводной лодки. После установки киля в конце апреля 1909 года “Минога” выходила на предварительные пробеги в Морской канал под двигателями Дизеля. В начале июля лодка ушла в Бьерке на заводские испытания, которые продолжались около двух месяцев. По окончании испытаний был сменен гребной винт и в конце сентября лодка ушла на торпедные стрельбы. В октябре были произведены приемные испытания и 31 октября Морской технический комитет рекомендовал принять “Миногу” в казну. Первым командиром подводной лодки “Минога” был лейтенант А.В. Бровцын.

Осенью 1912 года командиром подводной лодки был назначен лейтенант А.Н. Гарсоев, командовавший до этого подводной лодкой “Почтовый”. По ходатайству Гарсоева команда “Миноги” была заменена командой подводной лодки “Почтовый”, к которой Гарсоев привык и с которой хорошо сработался. Новая подводная лодка в ремонте не нуждалась и команда больше отдыхала, нежели изучала подводную лодку; сверхсрочнослужащие полностью полагались на свой опыт подводного плавания, приобретенный на других подводных лодках.

23 марта 1913 г. “Минога” вышла из Либавы в практическое плавание. При отходе от пирса задним ходом подводная лодка ударилась об угольную баржу и потеряла укрепленный на ахтерштевне золоченый орел. Около 4-х часов дня командир приказал боцману Гордееву передать конвоирующему судну по семафору о своем намерении погрузиться. Боцман, передав сигнал, свернул семафорные флажки и засунул их под настил мостика рубки, причем флажки попали в открытый клапан шахты судовой вентиляции.

При подготовке лодки к погружению не обратили внимания на то, что клапан вентиляции не закрылся (мешали флажки), вода начала поступать по трубе вентиляции в машинное отделение и лодка затонула. Она легла на грунт на глубине 30 метров. Продуть главный балласт командир запоздал. Он приказал отдать спасательный буй. Буй всплыл, к нему подошла шлюпка с конвоира, но никто не знал, как пользоваться телефоном, и связь установили только после изучения инструкции. После получения известия, что лодка всплыть не может, конвоир отправился с тревожными гудками в гавань.

Трубу вентиляции разрубили, после чего попытались забить ее – пошел в ход китель командира, одежда и белье команды, но полностью прекратить поступление воды не удалось. Гарсоев принял решение продуть кормовую балластную цистерну, что и было выполнено. Облегченная корма поднялась, на поверхности моря стал виден кормовой флаг. Вода залила аккумуляторы, размещенные в носовой части лодки и выделение хлора из аккумуляторов уменьшилось.

На место аварии прибыли подъемный кран, килектор, буксиры с водолазами. Особо отличился при спасательных работах мичман К.Ф. Терлецкий. Водолазы завели стропы под корму лодки; около часу ночи корма лодки была поднята и на поверхности воды оказался кормовой входной люк. Через открытый мичманом Терлецким люк люди были эвакуированы из лодки и отправлены в госпиталь.

Боцман Гордеев оказался в рубке и вышел оттуда около 5 часов утра, когда лодка была поднята выше и можно было открыть рубочный люк – его состояние оказалось лучше, чем у остальной команды.

После откачки воды “Минога” была отбуксирована в порт и восстановлена.

Участвовала в 1-й мировой войне, совершила 14 боевых выходов, несколько раз пыталась атаковать неприятельские корабли. В 1918 г. после ремонта на Балтийском заводе перевезена по железной дороге в Саратов, откуда своим ходом дошла до Астрахани, приняла участие в гражданской войне. 10 ноября 1918 г. перечислена в состав Военного флота Астраханского края (ВФ АК), с 31 июня 1919 года входила в состав Волжско-Каспийской военной флотилии и с 5 июля 1920 года – в Морские силы Каспийского моря. 21 ноября 1925 года сдана в ОФИ для разборки на металл.

Тактико-технические элементы
Длина, м 32,6
Ширина, м 2,75
Осадка, м 2,75
Водоизмещение надводное/подводное, т 123 / 152
Мощность двигателей надводного/подводного хода, л.с. 2х120 / 1х70
Скорость надводного/подводного хода, узл. 11 / 5
Дальность плавания надводным/подводным ходом, миль 900 / 25
Глубина погружения, м 50
Вооружение: 37 мм артиллерийское орудие (установлено в начале мировой войны) 1
Торпеды в трубчатых носовых торпедных аппаратах калибром 45 мм 2

Опыт использования подводных лодок в русско-японской войне показал, что подводные лодки небольшого водоизмещения могут быть использованы только в прибрежных районах. Поэтому Главный морской штаб пришел к выводу, что в составе флота нужно иметь подводные лодки двух типов - прибрежные, водоизмещением 100-150 тонн и крейсерские для действия в открытом море водоизмещением 350-400 тонн.

В 1905 году И.Г. Бубновым были разработаны два проекта подводных лодок, водоизмещением 117 и 400 тонн. Подводные лодки, построенные по этим проектам, получили впоследствии названия "Минога" (малая) и "Акула" (большая). Обе лодки Морской технический комитет (МТК) положил считать "опытными, постройка которых должна послужить к самостоятельному развитию отечественного подводного строительства".

Проект подводной лодки "Минога" был одобрен МТК 20 сентября 1905 года, а наряд на строительство подводной лодки Балтийскому заводу был выдан 9 февраля 1906 года. В том же месяце была заказана сталь для корпуса и была начата разработка рабочих чертежей.

Цистерны главного балласта (две) размещались в оконечностях, заполнялись центробежными помпами; внутри прочного корпуса находились две средние цистерны по 2 тонны, заполнявшиеся через отдельные кингстоны; имелись также две палубные цистерны, заполнявшиеся самотеком через шпигаты. При незаполненных палубных цистернах подводная лодка плавала в позиционном (тогда оно называлось полуподводным) положении, когда на поверхности оставалась только рубка. Средние и дифферентные цистерны продувались сжатым воздухом.

Два трехцилиндровых четырехтактных двигателя Дизеля и гребной электромотор составляли с помощью фрикционных муфт одну линию вала с винтом регулируемого шага, лопасти которого устанавливались в соответствии с мощностью работающих двигателей. Для наблюдения в подводном положении были установлены перископ Герца и клептоскоп (панорамный перископ, позволяющий наблюдателю при осмотре горизонта оставаться на месте).

Во второй половине сентября 1906 года состоялась закладка подводной лодки. Фирме "Л. Нобель" в Санкт-Петербурге был выдан заказ на изготовление двух двигателей Дизеля морского типа, мощностью по 120 л.с. каждый. Главный электромотор был заказан заводу "Вольта" в Ревеле, аккумуляторная батарея - заводу "Травайль Электрик де Мэто" в Париже. Первый двигатель Дизеля был изготовлен в июле 1908 года, второй - в октябре того же года. Завод "Вольта" справился с изготовлением электромотора лишь в июне 1908 года. В ночь на 21 марта 1908 года пожаром была уничтожена готовая к установке аккумуляторная батарея. Спуск подводной лодки на воду состоялся 11 октября 1908 года. Во время испытаний выяснилась необходимость установки свинцового киля, т.к. необходимое количество балласта не удалось разместить в трюме подводной лодки. После установки киля в конце апреля 1909 года "Минога" выходила на предварительные пробеги в Морской канал под двигателями Дизеля. В начале июля лодка ушла в Бьерке на заводские испытания, которые продолжались около двух месяцев. По окончании испытаний был сменен гребной винт и в конце сентября лодка ушла на торпедные стрельбы. В октябре были произведены приемные испытания и 31 октября Морской технический комитет рекомендовал принять "Миногу" в казну. Корабль отличали: плохая мореходность, малая автономность и сложность управления в подводном положении.

Длина - 32,61 м

Ширина - 2,79 м

Осадка - 2,74 м

Водоизмещение - надводное - 123 тонны, подводное - 144 тонны

Силовая установка - 2 дизеля завода Л. Нобеля - по 120 л.с., электродвигатель - 70 л.с.

Скорость - наибольшая надводная - 11 узлов, подводная - 5,5 узлов, экономичная надводная - 8 узлов, подводная - 3,5 узла

Запас топлива - 2,8 т (солярка), аккумуляторные батареи 2 группы по 33 элемента - 2200 А. ч.

Дальность плавания - в надводном положении - 630 миль при 10,5 узлах, - 960 миль при 8 узлах; в подводном положении - 38,5 миль при 5,5 узлах, - 90 миль при 4,5 узлах

Вооружение - 2 носовых торпедных аппарата 457мм; клептоскоп и перископ Герца; прожектор - 45 см.

Экипаж - 2 офицера / 2 кондуктора / 18 нижних чинов.

Время погружения - 2,5 минуты

Запас плавучести - 24 %

Глубина погружения - рабочая 30 метров

Характеристика двигателя для подводной лодки "Минога"

Двигатель - 3-х цилиндровый 4-х тактный, реверсивный, с воздушным распыливанием топлива

Мощность эффективная - 120 л.с.

Число оборотов в минуту - нормальное 400 ; максимальное 450

Диаметр цилиндра - 300 мм

Ход поршня - 270 мм

Давление в цилиндре - при сжатии 33 атм, пульверизации топлива 60 атм

Расход топлива на 1 л. с. в час - при полной нагрузке 220 г; половинной нагрузке 280 г

Расход масла на 1 л. с. в час - 10 г

Вес двигателя на 1 л. с. - 40 кг

Скорость перехода с полного переднего на полный задний ход без нагрузки - 8 сек

Зачислена 14 июня 1907 в списки кораблей БФ, заложена 6 сентября 1906, спущена 11 октября 1908, а в октябре 1909 вступила в строй.

ПЛ "Минога" явилась первой в мире подводной лодкой с дизельной установкой. 23 октября 1907 г. на лодке были проведены гидравлические испытания прочного корпуса. 23 октября 1908 г. "Минога" совершила первый выход в Морской канал под одним из двигателей Дизеля (второй еще не был доставлен). 26 октября 1908 г. лодка была готова приступить к началу испытаний, но, выйдя из дамб Морского канала, встретила сплошной лед и вынуждена была вернуться на завод;

7 ноября 1908 г. несмотря на сильные морозы, удалось произвести пробное погружение у причальной стенки. В апреле 1909 г. лодка выходила на предварительные пробеги в Морской канал под двигателями Дизеля. В июле 1909 г. ушла в Бьерке на заводские испытания, которые продолжались около двух месяцев. По окончании испытаний был сменен гребной винт и в конце сентября лодка ушла на торпедные стрельбы, а в октябре 1909 г. были произведены приемные испытания.

23 марта 1913 г. "Минога" вышла из Либавы в практическое плавание. При отходе от пирса задним ходом подводная лодка ударилась об угольную баржу и потеряла укрепленный на ахтерштевне золоченый орел. Около 4-х часов дня командир приказал боцману Гордееву передать конвоирующему судну по семафору о своем намерении погрузиться. Боцман, передав сигнал, свернул семафорные флажки и засунул их под настил мостика рубки, причем флажки попали в открытый клапан шахты судовой вентиляции. При подготовке лодки к погружению не обратили внимания на то, что клапан вентиляции не закрылся (мешали флажки), вода начала поступать по трубе вентиляции в машинное отделение и лодка затонула. Она легла на грунт на глубине 30 метров. Продуть главный балласт командир запоздал. Он приказал отдать спасательный буй. Буй всплыл, к нему подошла шлюпка с конвоира, но никто не знал, как пользоваться телефоном, и связь установили только после изучения инструкции. После получения известия, что лодка всплыть не может, конвоир отправился с тревожными гудками в гавань. Трубу вентиляции разрубили, после чего попытались забить ее - пошел в ход китель командира, одежда и белье команды, но полностью прекратить поступление воды не удалось. Командир принял решение продуть кормовую балластную цистерну, что и было выполнено. Облегченная корма поднялась, на поверхности моря стал виден кормовой флаг. Вода залила аккумуляторы, размещенные в носовой части лодки и выделение хлора из аккумуляторов уменьшилось. На место аварии прибыли подъемный кран, килектор, буксиры с водолазами. Особо отличился при спасательных работах мичман К.Ф. Терлецкий. Водолазы завели стропы под корму лодки; около часу ночи корма лодки была поднята и на поверхности воды оказался кормовой входной люк. Через открытый мичманом Терлецким люк люди были эвакуированы из лодки и отправлены в госпиталь. Боцман Гордеев оказался в рубке и вышел оттуда около 5 часов утра, когда лодка была поднята выше и можно было открыть рубочный люк - его состояние оказалось лучше, чем у остальной команды. После откачки воды "Минога" была отбуксирована в порт и восстановлена.

В сентябре 1914 г. лодка в шторм возвращалась из похода и должна была определиться по Люзерорту. Однако открывшийся маяк не походил на нужный. Командир решил подойти поближе, чтобы уточнить свое место. Неожиданно с хода лодка выползла на мель и легла почти на бок. Винт повис в воздухе. Оказалось, субмарина вышла к маяку Фильзанд у о. Эзель. В том районе плавание запрещалось, поэтому с острова срочно вылетел аэроплан, чтобы разобраться в обстановке. Гидросамолет долго кружил, пытаясь рассмотреть флаг на корме. Наконец, пилот разглядел андреевский крест и сел на воду, но так неудачно, что сломал самолет. Летчик рассказал подводникам, куда они попали, и лодка подняла нужный сигнал, по нему с Эзеля пришел катер и увел самолет на буксире. Командир лодки дал радио о происшествии и попросил прислать на помощь миноносец. Однако погода начала свежеть и, наполнив кормовую цистерну, команда добилась того, что винт ушел в воду. После этого, дав реверс дизелям, лодка сползла на глубокую воду, затем потихоньку вернулась в базу и встала в ремонт, который прошла в 1915 г.

Участвовала в 1-й мировой войне (несение позиционной и дозорной службы на подходах к портам и базам, оборона Виндавы (Вентспилс) в июне 1915 г. и Рижского залива в августе 1915 г., прикрытие набеговых и минно-заградительных действий легких сил флота, совершила 14 боевых походов, несколько раз пыталась атаковать неприятельские корабли). Участвовала в Февральской революции.

25 октября 1917 г. вошла в состав Красного БФ. 31 января 1918 г. выведена из боевого состава законсервирована и сдана к Петроградскому военному порту на хранение. 10 ноября 1918 г. отправлена по железной дороге в Саратов, а оттуда на буксире по Волге до Астрахани.

18 ноября 1918 г перечислена в состав Астрахано-Каспийской военной флотилии. С 31 июля 1919 г входила в состав Волжско-Каспийской военной флотилии и с 5 июля 1920 г - в состав Морских сил Каспийского моря. Участвовала в гражданской войне: бой в Тюб-Караганском заливе в мае 1919 г, после которой находилась в порту на долговременном хранении.

21 ноября 1925 г. исключена из состава РККФ в связи с передачей Комгосфондов для демонтажа и реализации и впоследствии разделана в Бакинском военном порту на металл.

Командиры: лейтенант А.В. Бровцын (1909), лейтенант А.Н. Гарсоев (1912).

Участие ПЛ в русско-японской войне 1904 - 1905 гг. дало первый практический боевой опыт, выявив как положительные, так и отрицательные качества ПЛ типа "Касатка". Один из основных недостатков ПЛ этого типа - наличие только торпедного аппарата системы Джевецкого. Наряду со многими положительными качествами они имели и серьезные недостатки - трудность точного прицеливания в подводном положении, невозможность осмотра и регулировки торпед, находящихся в аппаратах. В противоположность им трубчатые, установленные на ПЛ типа "Сом" и "Осётр", обеспечивали лучшую сохранность торпед, а внутренние ТА можно было перезаряжать в подводном положении, что позволяло иметь по запасному комплекту.
Необходимость применения внутренних трубчатых торпедных аппаратов обосновал в докладной записке, поданной 30 мая 1905 г. в ГМШ, заведующий подводным плаванием контр-адмирал Э.Н.Щенснович. Он, в частности, обратил внимание МГШ на факт успешной постройки Балтийским заводом ПЛ типа "Касатка" и создания работоспособных двигателей мощностью 400 л.с. для надводного хода. Считая необходимым и далее развивать отечественное подводное кораблестроение, Эдуард Николаевич предлагал "безотлагательно заказать Балтийскому заводу ПЛ с внутренними торпедными аппаратами".

Содержание докладной записки Э.Н.Щенсновича совпало с планами Морского министерства, т.к. 3 мая 1905 г. МТК рассмотрел проект ПЛ водоизмещением 380 т, составленный корабельным инженером И.Г.Бубновым и капитаном 2 ранга М.Н.Беклемишевым. Проектанты пошли по пути дальнейшего развития ПЛ типа "Касатка" с увеличением скорости подводного хода на 4 уз (до 18 узлов) при дальности плавания 5000 миль в надводном и 32 мили (было 24 мили) в подводном положениях. Проект предусматривал установку трубчатого торпедного аппарата в носовой части и 6 ТА системы Джевецкого в вырезах надстройки. При подробном рассмотрении проекта члены МТК высказали пожелание о переносе трубчатого аппарата в верхнюю часть надстройки в целях предохранения от повреждений в случае касания ПЛ о грунт. Совещание МТК одобрило проект, указав, что "постройка такой ПЛ … в России своими средствами является желательною в видах самостоятельного развития, постройки и совершенствования подводного плавания". В качестве строителя предлагался Балтийский судостроительный и механический завод, в качестве изготовителя двигателей надводного хода - завод "Л.Нобель". На основании положительного отзыва МТК управляющий Морским министерством вице-адмирал Ф.К.Авелан распорядился 4 мая 1905 г. внести исполнение проекта в общую программу судостроения.

25 сентября И.Г.Бубнов направил на имя главного инспектора кораблестроения докладную записку. В которой указывал на повышенную взрывоопасность бензиновых двигателей. Вместо двух бензиновых двигателей мощностью по 600 л.с. он предлагал установить два дизеля мощностью 600 л.с. и 300 л.с., работающих последовательно на один вал. Чтобы сохранить проектную скорость, И.Г.Бубнов считал возможным уменьшить ширину ПЛ на 305 мм и отказаться от деревянной обшивки корпуса. Кроме того, конструктор предложил вместо 6 торпедных аппаратов Джевецкого и одного трубчатого установить 4 трубчатых аппарата при четырех запасных торпедах.

МТК одобрил внесенные изменения, одновременно рассмотрев и утвердив представленный И.Г.Бубновым проект малой ПЛ водоизмещением 117 т, вооруженной двумя носовыми трубчатыми аппаратами. Основой для его разработки послужили выводы комиссии МГШ о необходимости иметь в составе флота ПЛ двух типов - прибрежные (водоизмещение 100 - 10 т) и крейсерские (водоизмещение 350-400 т). Совещание МТК одобрило проект малой ПЛ, а также изменения внесенные в документацию ПЛ водоизмещением 360 т Постройка ПЛ поручалась Балтийскому заводу, а общее наблюдение возлагалось на корабельного инженера И.Г.Бубнова. На основании последовавшей затем резолюции Морского министра А.А.Бирилева Отдел сооружений ГУКиСа выдал 9 февраля 1906 г. Балтийскому заводу наряд № 4457 на постройку двух ПЛ водоизмещением 117 т и 360 т. Срок - 20 месяцев.

С самого начала заказ Балтийскому заводу был финансирован недостаточно (всего 200 тыс. рублей), что позволило лишь развернуть подготовительные работы и начать переговоры с контрагентами. Летом 1906 г. заводские специалисты вели переговоры с фирмой "МАН" (Аугсбург, Германия), которая в то время занималась постройкой 300-сильных дизелей для французских ПЛ. За создание таких двигателей брался и петербургский завод "Л.Нобель", однако это представлялось весьма сомнительным из-за отсутствия опыта. 19 августа И.Г.Бубнов представил докладную записку в МТК с предложением изменить энергоустановку для подводного хода. Учитывая, что предполагавшийся дизель мощностью 600 л.с. не входил в габарит прочного корпуса, имел ряд недостатков, Бубнов высказал мысль об использовании трех дизелей по 300 л.с., работающих на отдельный вал каждый.

Столь необычный проект трижды рассматривался на заседаниях МТК - 21 августа, 22 сентября и 13 октября. На первом заседании члены комитета предложили приостановить постройку ПЛ и заказать один дизель для всесторонних испытаний. Все это отодвигало вступление ПЛ в строй на неопределенное время, поэтому-то начальник Балтийского завода П.Ф.Вешкурцев взял на себя ответственность за постройку ПЛ водоизмещением 117 т и 360 т. На последнем заседании МТК принял его предложение. В октябре завод представил МТК технические условия, утвержденные 7 декабря. Эту дату и следует считать началом постройки ПЛ.
В январе 1907 г. завод "Л.Нобель" получил заказ на 3 двигателя по300 л.с и 2 двигателя по 120 л.с., завод "Вольта" в Ревеле - на гребные электродвигатели, причем срок поставки дизелей определялся в 15 месяцев со дня получения заказа. Французская фирма "Мэто" взялась за изготовление аккумуляторных батарей (срок поставки через 11 месяцев). Корпусные работы продвигались довольно быстро, особенно на малой ПЛ, официальная закладка которой состоялась 6 февраля 1906 г.

14 июня 1907 г. и малую и большую ПЛ балтийского завода зачислили в списки флота под названиями "Минога" и "Акула".
Намеченный на весну 1908 г. спуск первой из них пришлось отложить, т.к. завод "Л.Нобель" задержал поставку двигателей надводного хода. Много времени ушло на создание реверсивного устройства - его разработал инженер К.В.Хагелин. Поэтому первый из дизелей фирма предъявила только в июле, а второй - в октябре 1908 г. Завод "Вольта" также не уложился в контрактные сроки. Все осложнил и пожар, вспыхнувший на балтийском заводке 21 марта и уничтоживший новые аккумуляторные батареи, что послужило причиной повторного заказа фирме "Мэто". 11 октября ПЛ "Минога" была спущена на воду с одним дизелем, через 15 дней начались испытания, которые, однако, пришлось прекратить из-за сплошного льда. 7 ноября ограничились швартовыми испытаниями. В апреле 1909 г. ПЛ "Минога" была поднята на стенку для установки свинцового киля, т.к. обилие трубопроводов в трюме не позволяло разместить дополнительный балласт внутри корпуса.

В начале июня установили второй дизель, аккумуляторную батарею и опробывали все механизмы. 7 июня ПЛ "Минога" под командованием лейтенанта А.В.Бровцына начала пробеги под дизелями в Морском канале, а позднее перешла в Бьоркэ-Зунд для сдаточных испытаний, проходивших 15 - 18 октября. Приемочная комиссия пришла к заключению, что ПЛ подлежит приему в казну, несмотря на некоторое снижение надводной и подводной скоростей по сравнению с контрактными (на 1 уз и 0,75 уз соответственно). Вместе с тем, комиссия предложила усилить вооружение двумя торпедными аппаратами С.К.Джевецкого, что так и осталось на бумаге из-за опасения ухудшить остойчивость ПЛ.

ПЛ "Минога" (водоизмещение 123 т./ 152 т, запас плавучести 24%) - это дальнейшее развитие ПЛ типа "Касатка" с характерным размещением главного балласта в легких оконечностях вне прочного корпуса. Прочный корпус, рассчитанный на глубину погружения 45 м, набирался по поперечной системе. Концентрические шпангоуты от 18 до 90 - из уголковой стали 90 х 60 х 8 мм со шпацией 305 мм, обшивка - 8 мм, ограничивавшие с носа до кормы прочный корпус. В средней части к прочному корпусу приклепывалась овальная прочная рубка (стенки 8 мм), обшивка легких оконечностей (0 - 18 и 90 - 108 шпангоуты) составляла вдвое меньшую толщину.
Для улучшения мореходных качеств на всем протяжении верхней части корпуса сбиралась легкая водонепроницаемая надстройка (обшивка 3 мм). Система погружения ПОЛ "Минога" состояла из двух цистерн (9т каждая) главного балласта в оконечностях, рассчитанных на глубину погружения 6 м. Концевые цистерны в носу и корме заполнялись посредством двух центробежных реверсивных помп системы "Мажино" (производительность 45 - 200 куб. м в час в зависимости от глубины погружения, диаметр клапанов 120 мм). Внутри концевых цистерн находились носовая и кормовая дифферентные цистерны (емкость по 0,75 т), рассчитанные на предельную глубину погружения. Для их заполнения использовались клапаны диаметром 76 мм. Внутри прочного корпуса (48 - 59 шпангоуты) располагались две средние цистерны емкостью по 2 т, заполнявшиеся через отдельные кингстоны (диаметр 152 мм), приводы которых входили в боевую рубку. В нос и корму от нее (233 - 49 и 57 - 74 шпангоуты) в надстройке находились 2 палубные цистерны по 4 т, рассчитанные на давление 0,5 атм и заполнявшиеся при погружении самотеком через шпигаты. Средние и дифферентные цистерны продувались воздухом высокого давления (около 3 атм) на предельной глубине. Вода из них откачивалась центробежными помпами через специальный трубопровод. Остаточная плавучесть регулировалась с помощью находившихся в кормовой части боевой рубки двух маленьких цистерн (суммарная емкость около 15 литров), которые заполнялись ручной помпой.

В целом балластная система ПЛ "Минога" отличалась простотой и надежностью. Важным нововведением стало наличие палубных цистерн, при закрытых вентиляционных клапанах которых (естественно, после заполнения носовой и кормовой) ПЛ переходила в позиционное положение, на поверхности оставалась только рубка.
При погружении средняя носовая цистерна заполнялась полностью, а кормовая - частично, что позволяло регулировать остаточную плавучесть, выполнять ей по существу роль уравнительной цистерны. Продувание средних цистерн сжатым воздухом высокого давления позволяло ПЛ быстро всплыть в случае аварийной ситуации.

В верхней части носового отделения (18 - 48 шпангоуты) находились казенные части торпедных аппаратов, носовая центробежная помпа, компрессор и электромотор для подводного якоря. В нижней части - аккумуляторная батарея (66 элементов) системы "Мэто", располагавшаяся двумя группами побортно с проходом посредине. Настил батареи одновременно служил и полом. По бортам, над аккумуляторами крепились металлические рундуки, крышки которых предназначались для отдыха членов команды. В трюме носового отделения находились 7 воздухохранителей, посредством одного из них производилась торпедные стрельбы. С правого борта (48 шпангоут) крепилась цистерна пресной воды вместимостью около 400 литров. Между 48-м и 54-м шпангоутами имелись выгородки для офицерских помещений, отгороженных от прохода матерчатыми шторами. Здесь находились койки командира и его помощника, вентиляторы и электромотор перископа. Кормовыми переборками этих импровизированных кают служили стенки топливных цистерн, носовыми - легкие переборки (48 шп.) , между 54-м и 58-м шпангоутами размещались топливные цистерны, склепанные из 7-мм стали, с проходом посредине.

От 58-го шпангоута до сферической переборки располагалось машинное отделение с двумя трехцилиндровыми четырехтактными дизелями (диаметр цилиндра 300 мм, ход поршня - 270 мм) суммарной мощностью 240 л.с. при 400 об/ мин. В надводном положении они позволяли развивать скорость до 10 уз и обеспечивали дальность плавания 8-узловы м экономическим ходом до 1000 миль. Под водой ПЛ двигалась под гребным электромотором мощностью 70 л.с. со скоростью 4,5 - 5 уз. Емкости аккумуляторов хватало на 90 миль. Дизели и электромотор, находившиеся в диаметральной плоскости, могли соединяться между собой фрикционными муфтами Леблана. Кормовой работал и на зарядку батареи. Под фундаментами дизелей находились 6 топливных цистерн общей емкостью 5,7 т, откуда соляр ручным насосом подавался в расходные цистерны, а оттуда поступал самотеком.

Наличие на ПЛ "Минога" разнородных двигателей на одном гребном валу и малые возможности изменения частоты вращения дизелей обусловили применение (впервые в мире) ВРШ, шаг лопастей которого устанавливался в зависимости от режима работы только без нагрузки, в результате чего это техническое новшество практически не использовалось. Кроме перечисленного в машинном отделении находились центробежная помпа кормовой балластной цистерны, компрессор и 5 воздухохранителей, один из которых (емкостью 100 л) предназначался для запуска дизелей.

Управлялась ПЛ вертикальным рулем площадью 2 кв. м и двумя парами горизонтальных рулей - носовыми и кормовыми (площади соответственно 3,75 кв. м и 2 кв. м), посты последних находились в носовом и кормовых отделениях, что сильно затрудняло управление. Центральный пост отсутствовал, а штурвал вертикального руля находился в боевой рубке. Такой же штурвал установили на крыше рубки для маневрирования в надводном положении. Пять иллюминаторов в рубке позволяли визуально наблюдать за внешней обстановкой. Здесь же в верхней части имелся прочный колпак с четырьмя иллюминаторами, крышка которого служила входным люком. Еще 2 находившихся в носу и корме люка использовались для погрузки запасных частей, аккумуляторов и торпед. Наблюдение в подводном положении велось с помощью перископа и клептоскопа зарубежных конструкций, причем последний имел следующее отличие: при вращении объектива наблюдатель оставался на месте, что в условиях крайней стесненности рубки было немаловажно.

Вооружение ПЛ "Минога" состояло из двух ВТТА производства завода "Г.А.Лесснера" с двумя торпедами R34 образца 1904 г. калибра 450 мм. Стрельба залпом была невозможна из-за отсутствия торпедозаместительной цистерны. В снабжение входили надводный якорь весом 150 кг и подводный грибовидный якорь весом 50 кг. Экипаж ПЛ насчитывал 22 человека, из которых - двое офицеры.

ПЛ "Минога", базировавшаяся на Либаву, начала боевую подготовку, совершала самостоятельные выходы, участвовала в ежегодных маневрах флота. Во время учебного погружения 23 марта 1913 г. произошло непредвиденное - внутрь прочного корпуса через шахту корабельной вентиляции, клапан которой оказался закрытым не полностью из-за попадания постороннего предмета, начала поступать вода. Потеряв плавучесть ПЛ затонула на глубине около 30 м. Однако благодаря грамотным действиям командира ПЛ лейтенанта А.Н.Гарсоева, штилевой погоде и своевременно оказанной помощи, авария обошлась без жертв. С помощью специалистов Либавского военного порта ПЛ подняли и отремонтировали, Извлеченный из этого ЧП практический урок сослужил хорошую службу - на всех последующих ПЛ российского флота клапаны вентиляции открывались только внутрь корпуса.
Первая мировая война застала ПЛ "Минога" в составе 1-го дивизиона Бригады Балтийского флота. Она активно использовалась для несения дозоров на Центральной минно-артиллерийской позиции в районе Моонзундского архипелага.

ЕГО НАЗЫВАЛИ БАРСОЕВ

Гарсоев когда-то в детстве хотел стать артиллеристом. Отчий дом в Тифлисе соседствовал с артполком. Александр рано привык к пению трубы, коням, высекавшим искры из мостовой. Ему нравились маленькие, словно игрушечные, горные пушчонки, с которыми лихо управлялись солдаты на плацу. Но увлечение артиллерией исчезло у него, кажется, столь же быстро, как и пришло. Уехав учиться в Москву, он надолго простился с Тифлисом. А потом все заслонило море. К 23 годам Гарсоев окончил математическое отделение физико-математического факультета Московского университета. Отец хотел видеть сына ученым. Александр же считал дни, когда он получит университетский диплом и подаст прошение о зачислении юнкером на флот.
6 августа 1904 г. он доложился дежурному офицеру столичного 18-го флотского экипажа. Лето стояло холодное, дождливое. На толстых, словно крепостных, стенах огромных казарм пробивалась плесень…

В экипаже за 16 месяцев Гарсоев осилил полный курс Морского корпуса. Едва сдал экзамены и получил чин мичмана - назначили на миноносец. Сначала был № 217 - один номер, без названия, потом "Внимательный", "Видный", "Финн". Вдоволь хлебнул миноносной жизни. Вдруг перевод на линкор "Андрей Первозванный". Только огляделся - крейсер "Диана". А он хотел в подводное плавание. И 19 октября 1910 г. добился наконец направления в учебный отряд подводного плавания. После истории с ПЛ "Минога" он понял - без флота ему не жить. Тогда мог послать ко всем чертям и флот, и лодки. Мог. Но не сделал этого.
Лодки… Он не умел бы растолковать, почему они безраздельно вошли в его жизнь. Ведь служат люди на броненосцах, крейсерах, на худой конец миноносцы имеются. И люди служат, и он сам служил. Не раз предлагали обосноваться в штабе В во время войны чуть было не угодил в штаб навсегда. Каким образом получилось - непонятно, но боевого командира лодки канцелярская неразбериха привела в Ревель на сухопутную должность. В великим трудом его перетащили к себе оперативники Главного морского штаба. А "неблагодарный" Гарсоев подавал рапорт за рапортом. Его не устраивали должность и положение офицера высокого штаба. Он хотел на лодки.
Начальник Гарсоева - Н.И.Игнатьев (спустя год после Октября они встретились снова в Научно-исследовательском комитете, - Игнатьев возглавит комитет) командиру соединения ПЛ Балтики Н.К.Подгурскому: "Дорогой и многоуважаемый Николай Константинович! Как тебе известно, у меня в отделении по подводному плаванию работает старший лейтенант Гарсоев. Офицер этот очень жаждет командовать лодкой и все пристает ко мне с этим. Конечно, меня не устраивает остаться без специалиста по подводному плаванию, но что же делать… Если же у тебя и без Гарсоева много кандидатов, или вообще ты имеешь что-либо против этого офицера, то я очень плакать не буду, так как без него мне будет тяжеленько. С другой стороны, конечно, обидно такого офицера не использовать в военное время…. Твой Н.Игнатьев.

Гарсоев сразу получил ПЛ "Львица" - новейшую по тем временам ПЛ типа "Барс". О переписке Игнатьева с Подгурским он ничего не знал.
Да, выбравшись из стального гроба - "Миноги", он мог распрощаться с подводным плаванием, не опасаясь обвинения в трусости. Мог, но не распростился. Тем более, что во многом винил только себя. Как тогда это было?

Окончив учебный отряд подводного плавания, Гарсоев стал помощником командира ПЛ "Акула". Находясь в отряде, изучал "Почтового", "Сига", "Белугу", "Миногу". В процессе обучения слушатели переходили с лодки на лодку. Одни и те же вопросы, одни и те же занятия, но лодки все разные. На ПЛ "Почтовый" Гарсоев, казалось, мог с завязанными глазами разобраться в хитросплетении магистралей, тонкостях двигателя. Если по справедливости - жутковатая была лодочка. Конструктор ее С.К.Джевецкий впервые сделал попытку осуществить идею единого двигателя для подводного и надводного хода. Все получилось очень сложно, условия обитаемости - на пределе, едва ли не в каждый выход что-то ломалось. Никто не горевал, когда по полной непригодности ПЛ "Почтовый" в конце концов сдали в порт, иначе - на слом.

В 1913 г. Гарсоев принял ПЛ "Минога" - новую, третью по счету лодку И.Г.Бубнова, первую в мире ПЛ с дизель-электрической энергетической установкой. Команда на "Миноге" с приходом нового командира сменилась почти вся. В основном это были моряки с ПЛ "Почтовый" - сверхсрочнослужащие, степенные, семейные. У устройством "Миноги" знакомились поверхностно, считая, что после ПЛ "Почтовый" сам черт не страшен.
23 марта 1913 г. в два часа дня Гарсоев впервые повел "Миногу" в море. "Карусель" началась сразу. Отрабатывая задним ходом от стенки, Гарсоев, не зная еще инерции "Миноги", ударил ее кормой о баржу, стоявшую у противоположной стенки ковша. Вдребезги разлетелся двуглавый орёл, сверкавший позолотой на ахтерштевне субмарины. Обеспечивал, или как тогда говорили, конвоировал лодку портовый катер "Либава". Гарсоев отправил на нем рулевого ПЛ "Минога" Гурьева: матрос знал, как в случае беды обращаться с телефоном на спасательном буйке. Зашумели насосы, заполняя цистерны. Лодка сначала плавно пошла на глубину, но вдруг провалилась и, резко ударившись, легла на дно.

Гарсоев знал: глубина здесь 33 фута, но машинально посмотрел на прибор. Стрелка подтвердила: 33. Из машины доложили: "На площадке между дизелями вода". Тут он и допустил ошибку. Он продул не все цистерны разом, а по одной, по очереди… Безрезультатно. Метнулся в машину и понял: "Опоздал". Мощная струя била откуда-то из трюма. Уровень воды быстро повышался. Вероятно не закрылся клапан шахты судовой вентиляции. Ее труба как будто выходит в трюм, а клапан наверху на мостике. Про себя чертыхнулся, поскольку не был уверен, что дело обстоит именно так. Просмотрел чертежи бегло, для близиру, понадеялся на память - ведь изучал "Миногу" совсем недавно слушателем отряда. Как бы теперь не обошлось это дорогой ценой… Ловил на себе взгляды матросов. Думал. Приказал отдать спасательный буек с телефоном. -"Ваше благородие, разрешите доложить? - Перед Гарсоевым появился унтер-офицер 2-й статьи Иван Манаев. - Как стали лодку готовить к погружению, я почувствовал, что левый клапан судовой вентиляции как-то не так идет, вроде бы не до конца закрывается". - "Так почему же, Манаев, ты не доложил?" - "Решил, что на "Миноге" все иначе, чем на "Почтовом", ходит". -"Вот через кого погибаем", - раздался чей-то вскрик. -"Спокойно, братцы, спокойно, мы еще не утонули", - отозвался Гарсоев, но твердой уверенности не ощутил. Сейчас как бы поглядел на себя со стороны и удивился легкомыслию. Как он отважился идти на поводу с командой, практически не знавший лодки? О себе он старался не думать, отложил расправу с самом собой на потом. Будет ли это "потом"? Взял телефонную трубку: "Гурьев!" Молчание. Где же Гурьев? Молчание. Где же Гурьев? Что на поверхности?

Экипаж "Миноги" пытался одолеть поток, вливавшийся в лодку. Кто-то поднял настил и, сунувшись в трюм, определил, откуда хлещет вода. Подтвердилось - из нижнего конца трубы вентиляции. Разрубив трубу выше настила, хотели заглушить ее. Сняв китель, Гарсоев приказал забить его, как "чоп" - заглушку. Мало. Сдернул со стола в своей каюте зеленое сукно, сорвал занавески у койки, приказал взять занавеси из офицерского помещения. Пошли в дело подушки, распоротые матрацы и даже комплект кормовых флагов… Забили разорванный на полосы коврик из командирской каюты. Все напрасно. Укротить воду не удавалось. Может быть, на какой-то момент струя ослабевала, затем "чоп" вылетал и все начиналось сначала. Холодная маслянистая вода поднималась все выше главного электродвигателя.

"Что же было потом?" - вспоминал Гарсоев, вновь ощутив могильный холод затонувшей лодки. Он принял правильное решение: приказал всем перейти на корму - подальше от батареи. Знал: как только вода доберется до аккумуляторов, начнется выделение хлора, и тогда - конец. Надо, чтобы аккумуляторы затопило сразу, тогда часть хлора растворится в воде. Каким-то образом, командуя словно в полузабытьи - так оно, наверное, и было - он сумел поднять корму. Вода хлынула на батарею. Одну угрозу Гарсоев уменьшил, но зато свет в лодке погас.

Люди сгрудились на корме. Штатные места отдыха - крышки ящиков для аккумуляторов (в ящиках хранились личные вещи команды) залило. Поэтому устраивались в кормовой части кто где мог. Нервы сдавали. Кто-то стонал, многие бредили…
Размышляя впоследствии об этой истории, Гарсоев никак не мог понять, чем, собственно, они тогда дышали. Губительной смесью хлора, углекислого газа, испарениями топлива и масел. Час, другой, третий… По очереди моряки силой удерживали Назаревского. Крепкий и здоровый унтер-офицер помутился разумом. Что-то несвязно выкрикивал боцманмат Оберемский. Минный машинист Крючков, потеряв сознание, свалился в воду у дизелей. С трудом вытащили, а то мог утонуть прямо в лодке. Гарсоев погружался в небытие и, чувствуя это, усилием воли вырывался из мрака и полного безмолвия на затонувшую лодку. Пот заливал лицо, знобило, ведь отдав китель, он остался в одной сорочке. Матросы принесли одеяло.
Создав дифферент, Гарсоев преследовал еще одну цель: корма, полагал он, поднимется и, возможно, выйдет на поверхность, а это ускорит их избавление, облегчив задачу спасателей.
Почему, раздумывал командир, никто не появляется, где же плавучий кран? Гарсоев понимал: их судьба зависит от того, как справятся наверху.

Там много воздуха, и люди дышат легко и свободно, даже не замечая этого. А здесь каждая минута сокращает их шансы на спасение. За вздохом следует выдох, и без того отравленная атмосфера лодки получает очередную порцию углекислого газа…
Так почему же медлят наверху, где, наконец, Гурьев, что же происходит?
Из рапорта начальника 1-й минной дивизии Балтийского моря командующему Морскими силами Балтийского моря: "При первом же погружении лодка затонула, но так как над водой был ясно виден флаг на мачте, то Гурьев, не предполагая несчастья, продолжал держаться в 5 кабельтовых и только около 5 часов, подойдя вплотную к мачте лодки, увидел выброшенный буек с телефоном. Волнение было настолько велико, что взять с катера буек было нельзя без опасности перервать провод, почему Гурьев пошел к плавучему маяку, где взял шлюпку с людьми и попросил дать тревожный сигнал… Сам Гурьев остался на шлюпке с маяка, которая подняла буек, и таким образом вступила в связь с экипажем лодки".

Ответил Гурьеву электрик унтер-офицер Николаев: "Помогайте, да побыстрее!" Подошел дежурный миноносец из порта. Прямо с борта в шлюпку прыгнул капитан 2 ранга Плен, взял у Гурьева трубку телефона, потребовал от Николаева обстоятельно и по порядку доложить. Сведения не радовали: в лодке - вода, люди собрались в кормовой части, там образовался воздушный буфер. Гарсоев спросил, вышла ли корма. Если нет, надо поднять ее как можно быстрее, чтобы показался люк…
Начальник 1-й минной дивизии контр-адмирал Шторре, принявший на себя руководство спасательными работами, нервно расхаживал по палубе транспорта "Водолей". Одевались водолазы. До того как отправиться к месту аварии, адмирал говорил с начальником порта и знал: команды плавучих кранов - вольнонаемные, в 5 часов вечера закончили работу, еще ничего не зная об аварии, и разошлись по домам. Живут все не в порту, а в городе. Когда-то их сумеют разыскать посыльные? И что предпримешь без 100-тонного крана? Значит, пока надо обеспечить лодку воздухом. Водолазы ушли на дно, с транспорта им подали шланги, и они попытались присоединить какой-нибудь к специальному вентилю на рубке ПЛ "Минога". Миноносцы, окружившие место аварии, залили море ярким светом прожекторов. В их лучах одного водолаза подняли без сознания: запутался в собственном воздушном шланге. Другие еще со дна передали невеселую весть: ни одну гайку шлангов к вентилю не присоединишь - не подходит резьба… Шторре, славившийся невозмутимостью, топал ногами, ругаясь, как пьяный кочегар.

-"Ваше превосходительство, - кричал ему из шлюпки кавторанг Плен, - на вызовы никто не отвечает, слышу только стоны!"
Шторре убежал с палубы. Казалось, он сделал все, но люди погибали. Только в 22.25 частные буксиры, нанятые начальником порта (свои в тот момент были в разгоне) подвели наконец 100-тонный кран. Пока его ставили на якоря, пока одевался водолаз, прошел еще один час и 11 минут. Водолаз пошел на лодку, заложил гини - приспособления, применяемые для подъема самых тяжелых грузов. -"Стоны прекратились, -снова закричал Плен, не отрываясь от телефонной трубки. - Из лодки никто не отзывается".
В полночь Шторре доложил командующему Флотом, что люди находятся 9 часов в атмосфере, насыщенной хлором, и надежда на спасение падает. Заработала могучая подъемная система 100- тонного крана, несколько человек с молотками и зубилами приготовились вскрыть люк, едва он покажется из воды. Шторре рискнул, приказав начать подъем, как только заложили первые гини. Водолаз не раздевался, ожидая, когда выйдет корма. Тогда заложат для страховки вторые гини, и лодка не сорвется. В 00.45 над водой показался люк. Он тут же стал открываться изнутри. Значит, кто-то жив! Со шлюпки на ПЛ бросились три офицера из числа слушателей учебного отряда подводного плавания - лейтенанты Никифораки, Герсдорф и мичман Терлецкий. "По пояс в воде, - говорилось в рапорте контр-адмирала Шторре, -они помогали поднимать люк и поочередно вытаскивали спасенных. Лейтенант Гаросев был поднят восьмым. Люди передавались на шлюпки, а с них на кран и транспорт "Водолей"; внешность и состояние были ужасны после всего ими пережитого. Лейтенант Гарсоев, командир лодки, бывший последнее время без сознания, пришел в чувство, как только открыли люк, его вынесли на кран, где положили вблизи котлов… В лодке оставался еще рулевой боцманмат Иван Гордеев, который был в командирской рубке отрезан водой от кормового отсека, с ним переговаривались, и он сообщил, что воздуха ему довольно, но извлечь его из рубки до откачивания воды нельзя.

Лейтенанты Никифораки и Герсдорф, мичман Терлецкий неоднократно спускались в лодку, доставая оттуда ослабевших и измученных людей и, по сообщению этих Офицеров, беззаветно преданных служебному долгу, показавших выдающийся пример отваги, воздух в лодке даже при открытом люке был невозможен, они задыхались в нем. Для освобождения Гордеева воду из лодки стали откачивать портовые буксиры "Либава" и "Аванпорт". Вода убывала медленно, в течение часа и 45 минут уровень ее все же удалось понизить настолько, что лейтенант Никифораки мог передать Гордееву доску, по которой он и сполз и сам вышел из люка; на поверхности воды в лодке плавало масло и кислота, поступавшая из аккумуляторов".

Далее контр-адмирал Шторре отмечал: "По докладу командира ПЛ "Минога" лейтенанта Гарсоева, поведение рулевого боцманмата Гордеева во время аврии является выдающимся, выше всякой похвалы: ни на минуту не терявший самообладания, подбадривающий всех окружающих нижних чинов словами, личным примером и распорядительностью, боцманмат Гордеев за несколько времени до того, как открыли люк, принял лодку от лейтенанта Гарсоева, позвавшего его с этой целью и сейчас же потерявшего сознание. Выносливость боцманмата Гордеева изумительна: он пробыл в затонувшей лодке долее всех и был спасен около трех часов ночи, от всякой помощи отказался, и сейчас же справился об участи командира и остальных нижних чинов".
Через 6 дней после аварии пришел приказ о награждении Гарсоева "чином старшего лейтенанта за отличие по службе". Боцманмат Гордеев стал унтер-офицером 2-й статьи. В мае состоялось судебное разбирательство.

Начальник учебного отряда подводного плавания контр-адмирал П.П.Левицкий, его помощник капитан 2 ранга А.В.Никитин и старший лейтенант А.Н.Гарсоев предстали перед особым присутствием Кронштадтского военно-морского суда.
Из приговора:
"Причиной происшедшего 23 марта с.г. потопления на Либавском рейде ПЛ "Минога" было то, что оставленный в кожухе рубки неубранный сверток ветоши с двумя семафорными флажками попал под клапан вентиляционной трубы и не дал возможность плотно закрыть его, вследствие чего при погружении лодки в боевое положение вода через упомянутый клапан стала вливаться в трюм, и лодка, потеряв плавучесть, опустилась на дно на глубине 33 фута, где и пробыла с 16.00 до 00.45 ночи, когда… была поднята на поверхность и все бывшие в лодке спасены… однако многие ее части получили повреждения, исправление которых исчисляется в сумме 20 тыс. рублей".

О Гарсоеве в приговоре было сказано: "Хотя он и не проявил надлежащей заботливости при выше упомянутом погружении, в отношении безопасности этого испытания, и не оценил своевременно и должным образом внезапно возникшие обстоятельства пот потере лодкой плавучести, тем не менее, в последующих своих действиях, проявил полное присутствие духа и распорядительность, сумел поддержать бодрость в команде, все время работавшей с выдающейся энергией, благодаря чему лодка и продержалась под водой до того момента, когда ей была оказана помощь".

Гарсоева и Никитина суд оправдал. Левицкому объявили замечание за плохой контроль. Авария ПЛ "Минога" оставила Гарсоеву память навсегда - расстроенное здоровье и мертвенно-бледный цвет лица - результат отравления хлором и парами кислоты. Он сделал выводы из жестокого урока "Миноги".Собственно, настоящим подводником он стал после аварии, пройдя через то, чего не мог не бояться каждый служащий на ПЛ. Мягкостью характера Гарсоев не страдал и ранее, но 9 часов в стальном "гробу" не прошли даром: стал жестче, строже.

ПЛ "Минога" он командовал еще 8 месяцев и ходил на погружения. Сколько выдержки требовало первое из них? "ПЛ "Минога" подружила Гарсоева с Терлецким. Гарсоев навсегда сохранил добрые чувства к человеку, которого увидел первым, придя в сознание. Встречи доставляли обоим удовольствие, тем более что судьбы их были похожи, как у многих офицеров старого флота, присягнувших на верность новой России. Имена их - в летописи советского подводного флота. Когда Гарсоева назначили на ПЛ "Львица", новейшего типа "Барс", подплавские острословы прозвали его Барсоевым и так это за ним и осталось.

Было… Когда туман. В котором ПЛ "Минога" пробиралась к позиции, внезапно рассеялся, едва ли не рядом оказался германский миноносец. Он шел встречным курсом и сразу заметил российскую ПЛ. Командир "Миноги" увидел, как корма миноносца осела и мгновенно вырос бурун, а под форштевнем вздыбилась вода - миноносец увеличил скорость. -"Срочное погружение!" - командир ПЛ и сигнальщик бросились вниз, с лязгом закрыли за собой люк Уже слышался шум винтов миноносца противника. А в корме ПЛ возле машин метался унтер-офицер 1-й статьи Григорий Трусов. Случилось то, что он, в общем, давно предвидел: отказала муфта.
ПЛ "Минога" была первой в мире ПЛ с дизелями. На одном валу работали два дизеля и гребной электродвигатель. В трех местах валовой линии стояли муфты. Без муфт на ПЛ не обойтись, поскольку двигатели надводного и подводного хода на одном валу и при переходе на электромотор надо было отключить его от дизелей. С муфтами было неладно.
Третья из них, между дизелями и электромотором - кормовая, располагалась низко в машинном трюме, где скапливалась вода и отработанное масло. При качке, особенно в штормовую погоду, смесь воды и масла попадала в муфту, в итоге она не срабатывала в самый нужный момент. Вот и сейчас отказ. А решается судьба ПЛ.

Дизели остановлены, но поскольку муфта не сработала, электромотор, натужно воя от непомерной нагрузки, кроме винта, вращал еще и дизели. Они, в свою очередь, превратились в поршневой компрессор, высасывая из лодки воздух и прессуя его в газовом коллекторе. Еще оборот, другой, и разряжение станет критическим. Да и ПЛ погружается медленно…
Трусов, орудуя ломом, все же разобщил муфту, дизель встал, скорость погружения увеличилась. Оглушая своими винтами, над ПЛ "Минога" промчался германский миноносец. От тарана ПЛ отделяли секунды. Их выиграл Трусов. Он действовал вопреки правилам, категорически запрещавшим разобщать муфту на ходу. Работая при включенном электродвигателе, Трусов сильно рисковал - его могло затянуть под вал, ударить ломом. Но выбора не было. Миноносец, как было сказано в приказе командующего флотом Балтийского моря, "прошел над самой ПЛ в такой близости от последней, что ПЛ получила крен около 10 градусов". Георгиевский крест 3-й степени вручили в октябре 1915 г. унтер-офицеру Трусову…

При очередном ремонте зимой 1914 -1915 гг. в кормовой части ПЛ установили 37-мм орудие. После нескольких лет напряженной боевой службы ПЛ осенью 1917 г. вместе с 4 ПЛ типа "Касатка" направили в Петроград на капитальный ремонт. Однако революционные события отодвинули сроки ремонта на неопределенный период, а все эти ПЛ по приказу МГШ № 111 от 31 января 1918 г. сдали на хранение в порт.

Летом 1918 г. потребовалось срочно усилить Каспийскую военную флотилию. По распоряжению Председателя Совнаркома РСФСР В.И.Ленина ПЛ "Минога", "Окунь", "Макрель" и "Касатка" срочно отремонтировали и на железнодорожных транспортерах отправили в Саратов, где спустили на воду. 10 ноября их зачислили в состав Астаханско-Каспийской военной флотилии.
21 мая 1919 г. ПЛ "Минога" под командованием Ю.В.Пуарэ во время боя с английскими кораблями у форта Александровский оказалась на грани гибели, намотав на винт стальной трос и лишившись хода.

Только мужество рулевого-сигнальщика В.Я.Исаева, сумевшего в холодной вое освободить винт, спасло ПЛ от расстрела кораблями интервентов. За этот подвиг В.Я.Исаева наградили орденом Боевого Красного Знамени. По окончании боевых действий на Каспии ПЛ "Минога" некоторое время находилась в Астраханском военном порту на хранении. После почти 16-летней службы ее сдали 21 ноября 1925 г. на слом.
Многолетняя эксплуатация ПЛ "Минога" подтвердила правильность конструктивных решений И.Г.Бубнова, некоторые из которых (общая компоновка, устройство системы погружения) нашли дальнейшее развитие при проектировании и строительстве малых ПЛ в российском и в советском флотах.

Астрахань… Экономическое и стратегическое значение этого форпоста Советской Республики на Каспийском море было в то время -летом 1918 г. - огромно. Она приковала к себе, не давая соединиться, силы "добровольческой" армии генерала Деникина, наступавшей со стороны Северного Кавказа, и Уральской белоказачьей армии, двигавшейся от Гурьева. Через этот город в устье Волги, ставшей чуть ли не единственной транспортной артерией окруженной врагами Советской Республики, шла нефть и продукты морского промысла, поддерживались связи с революционными силами Кавказа.

Новая и, пожалуй, самая серьезная угроза надвигалась на Астрахань и со стороны Каспийского моря. В сентябре 1918 г. британские интервенты начали формировать на Каспии свой военно-морской флот. Они захватили крупные торговые суда "Америка", "Австралия", "Африка", танкер "Эммануил Нобель" и другие, вооружили их дальнобойной морской артиллерией, превратив таким образом во вспомогательные крейсеры. Много средних и мелких судов было переоборудовано в канонерские лодки и сторожевые корабли. Из Батума, где в то время хозяйничали англичане, по железной дороге через Грузию на Каспий доставили новейшие торпедные катера фирмы "Торникрофт" и самолеты морской авиации типа "Шорт"ю. И вся эта сила была нацелена на север - против красной Астрахани. К тому же корабли белогвардейцев и интервентов, снабжавшие вооружением и боеприпасами войска генерала Деникина и белоказаков, проникали в устье Волги, угрожая городу.
Советское правительство постановило: "… организовать мощную военную флотилию, первой и непременной задачей которой является овладение Каспийским морем путем изгнания из вод его и побережья наших противников - противников Советской власти и врагов Российской пролетарской революции…"

Немало трудностей пришлось преодолеть во время формирования флотилии. Не хватало боеприпасов, технических средств, опытных кадров. Советское правительство и лично В.И.Ленин оказали молодой Каспийской флотилии серьезную военную поддержку и помощь. Осенью 1918 г. в Астрахань с Балтики пришли миноносцы "Москвитянин", "Деятельный", "Расторопный". Несколько позже - миноносцы "Финн", "Эмир Бухарский", "Туркменец Ставропольский" и минный заградитель "Демосфен".

В августе 1918 г. В.И.Ленин дал указание штабу Военно-Морских Сил направить с Балтики на Каспий несколько ПЛ. 28 августа, проверяя выполнение своего распоряжения, Ленин запросил: "Как стоит вопрос об отправке ПЛ на Волгу и в Каспийское море? Верно ли, что лишь старые ПЛ можно отправить? Сколько их? Как дано распоряжение об отправке? Что вообще сделано?"
На следующий день, получив из штаба неудовлетворительный ответ, Ленин снова категорически потребовал: "Невозможно ограничиться такой неопределенностью - "ищем" (своего имущества??. Необходимо к завтрему представить мне имена "ищущих", дату, с которой они ищут, и т.д.). "Выясняется возможность отправить" - тоже невероятно неопределенно. Когда и кто распорядился "выяснить"? Я прошу завтра (30 августа) мне это сообщить точно, официально. Ибо дело с посылкой ПЛ не терпит отлагательства ни на минуту".

Ровно через неделю, еще не оправившись от ранения после злодейского покушения эсерки Ф.Каплан, В.И.Ленин передал директиву в Петроград: "Идет борьба за юг и Каспий. Для оставления за собой этого района (а его можно оставить за собой!) необходимо иметь несколько миноносцев легкого типа и штуки 2 ПЛ… Умоляю вас разбить все преграды и тем облегчить -двинуть вперед дело немедленного получения требуемого. Баку, Туркестан, северный Кавказ будут (безусловно!(нашими, если немедля будут удовлетворены требования. Ленин".

Эта директива поступила на исполнение к члену Коллегии Народного Комиссариата по морским делам С.Е.Саксу. В фонах ЦГА ВМФ хранится объемистое дело: телеграммы, предписания, депеши, письма, так или иначе связанные с переброской на Каспий ПЛ "Минога, "Макрель", а затем и еще однотипных с последней ПЛ "Касатка" и "Окунь". И никаких особых комментариев не требуется к этим документам, чтобы уяснить для себя масштабы невиданного для тех лет маневра подводными силами, оценить трудности, вставшие перед исполнителями ленинского задания, почувствовать дух времени.
31 августа. Сакс - Склянскому. "Минога" может быть закончена через две с половиной недели. Для отправки требуются два транспортера, не менее как на 3000 пудов подъемности каждый. Длина "Миноги" 108 футов… высота от киля до верха рубки - 22 фута, ширина - 8,75 фута, вес без топлива и команды - 150 тонн…"
1 сентября. Склянский - Саксу. "Транспортеры имеются на Ижорском заводе. Немедленно приступайте к подготовке и погрузке двух ПЛ указанных типов…"

7 сентября. Сакс - Склянскому. "К ремонту ПЛ "Макрель" и "Минога" приступлено 3 сентября… Транспортеры для погрузки ПЛ переводятся с Ижорского завода на место погрузки… Ежедневно отпускается некоторое количество муки для выпечки хлеба для поддержания сил рабочих… Ремонт производится успешно".
17 сентября. "Чрезвычайному комиссару тов. Брейтшпрехеру, С получением сего предлагаю Вам НЕМЕДЛЕННО отбыть через Москву в город Саратов и другие пункты Волжского побережья для контроля над деятельностью комиссии в составе инженеров: Павла Белкина, Всенофонта Руберовского и Алексея Пустошкина и плотничного мастера Ивана Семенова, коим надлежит подыскать, приспособить, производить предварительные работы и оборудовать место для спуска ПЛ, каковые прибудут к месту спуска к 1 октября с.г. Вам надлежит иметь неустанное наблюдение за деятельностью вверенной Вам комиссии и ЕЖЕДНЕВНО извещать меня телеграфно о ходе подготовительных работ… Член коллегии Народного комиссариата по морским делам, Сакс".
30 сентября. Альтфатер -начальнику военных сообщений при Высшем совете. " В ночь с 29 на 30 сентября эшелоном № 667 / а вышла из Петрограда по маршруту Москва -Саратов ПЛ "Минога".
Прошу распоряжения о срочном и беспрепятственном продвижении эшелона…"
1 октября. Член коллегии Народного комиссариата по морским делам - комиссару дивизии ПЛ Балтийского моря. "Предлагаю немедленно же приступить к укомплектованию ПЛ "Окунь" и "Касатка" командами, безусловно, коммунистами и предельно сочувствующими, ввиду того, что лодки эти предназначены для серьезных операций в Каспийском море".
Эшелон снаряжался в обстановке строжайшей секретности. Выглядел он весьма необычно: классный вагон, несколько товарных, а в середине многоосный транспортер с громадным железным ящиком. Под транспортером трудилизь озабоченные смазчики, рабочие железнодорожных мастерских. И вот рявкнули гудки двух паровозов - секретный состав № 667 / а медленно тронулся… Это было в ночь на 30 сентября 1918 г…

Неторопливо двигался необычный поезд. Под платформой, на которой стоял ящик с загадочным грузом, прогибались рельсы, глухо стонали шпалы. Так по железной дороге отправилась в дальний путь 115-тонная ПЛ "Минога". А через несколько дней ушел второй эшелон с ПЛ "Макрель" и торпедами. Следом из Петрограда были отгружены еще 2 ПЛ - "Касатка" и "Окунь". Конечный пункт маршрута четырех этих ПЛ был Каспий…
Эшелоны шли на юг без задержек, с невиданной по тем временам скоростью. Предупреждая соседние станции об отправке поездов, телеграфисты выстукивали: "По приказу Ленина…"

Да, очень непросто было в 1918 г. переправить через всю страну, главным образом по суше, целый подводный дивизион. Но этого требовала военная обстановка в Астраханском крае, и люди сделали все, чтобы ПЛ одна за другой прибыли к берегу Волги. Но как без могучих кранов снять с транспортеров, спустить на воду более чем 100-тонные стальные громады?
Чудеса инженерной выдумки проявили члены командированной в Саратов технической комиссии и Чрезвычайный комиссар Константин Брейтшпрехер. Ведь малейшая оплощность и неточность могли привести к катастрофе, так как ширина слипа была в 10 раз меньше длины ПЛ. Сложными, очень сложными оказались подготовительные работы, однако проведены они были технически грамотно, и волжские воды мягко принимали одну за другой балтийские субмарины. "Минога" и "Макрель" пришли в Астрахань поздней осенью. И если переброска первых кораблей обошлась более-менее гладко, то в дальнейшем контрреволюция решила "исправить" свою оплошность. Враги делали все от них зависящее, чтобы балтийские ПЛ не достигли цели. В ход пошли саботаж, вредительство, диверсии. Некоторые тайные замыслы раскрыть удалось - в частности, план вывода из строя транспортеров.

А несколько дней спустя произошло чрезвычайное происшествие. В связи с этим уполномоченный РВС Республики и управляющий технико-хозяйственной частью морского ведомства И.И.Вахрамеев "весьма срочно" сообщал народному комиссару путей сообщения: "На станции Бологое произошло крушение эшелона с ПЛ. Предполагается умышленный перевод стрелки. Прошу распоряжения строго расследовать аварию с поездом". Следствие показало, что перевод стрелки не был случайным…Много славных боевых дел совершили балтийские подводники на Каспии. Но особенно они отличились в боях весной 1919 г. В этот момент ПЛ "Минога" не раз выходила на боевые позиции к вражеским берегам. Храбро и умело действовал в этих боях экипаж субмарины во главе с ее командиром Юлием Витальевичем Пуаре. Несмотря на крайне сложные и трудные условия плавания - мелководье и частые штормы, Пуаре исключительно искусно управлял подводным кораблем. Благодаря его мастерству "Минога" быстро уклонялась от атак с воздуха и с воды, и вражеским катерам и аэропланам ни разу не удалось застать врасплох экипаж этой ПЛ.

21 мая 1919 г. вспомогательные крейсеры британских интервентов предприняли попытку прорваться в Тюб -Аараганский залив Каспийского моря, где у форта Александровский стояло несколько советских кораблей. Завязавшийся в этот день морской бой не раз уже описывался, а мы лишь напомним: несмотря на почти трехкратное превосходство в силах, враг отказался от своего замысла - во многом из-за опасности удара из-под воды.

В этом бою ПЛ "Минога" и ее командиру не повезло с самого начала. Сначала забарахлили двигатели, и Пуаре повел лодку к штабному пароходу "Ревель", чтобы, как написал затем командир в отчете, "ремонтировать наспех моторы". Но едва "Минога" пришвартовалась к "Ревелю", как в него угодил снаряд, пароход "вспыхнул как факел, лодка тоже была охвачена пламенем". Пуаре попытался отвести "Миногу" от горящего плавштаба, но "намотался на винт стальной швартов, и машины были не в силах проворачиваться". Тогда Пуаре и еще 5 военморов, невзирая на то, что "Ревель" с запасом мин и торпед на борту мог в любую минуту взорваться, прыгнули в баркас и, напрягая все силы, отбуксировали ПЛ в безопасное место. Однако как избавиться от троса? Может быть, удастся провернуть вал электродвигателем? Но куда там! -"Разрешите попытаться, - обратился к Пуаре член ПКП (б) рулевой Василий Исаев. Буквально голыми руками, без водолазного костюма освободить винт от 40-метрового стального троса? Справится ли? Вода студеная, больше четверти часа в ней не продержаться, а работы на несколько часов. Юлий Витальевич призадумался, взвешивая "за" и "против", и все-таки решился: "Добро, попытайтесь!"

Второй час работал в студеной воде Василий Исаев, когда командир ПЛ "Минога" получил письменное распоряжение взорвать лодку. Настали минуты тягостного раздумья, ведь Пуаре уже и сам поверил в то, что военмор-богатырь способен сделать невозможное. Но приказ есть приказ… -"Приказа не нарушим, - сказал Исаев, когда его перед очередным погружением растирали спиртом, - и ПЛ интервентам не сдадим. Прошу подготовить лодку к взрыву. В случае приближения вражеских кораблей всем сойти на берег". -"Юлий Витальевич! Я останусь, вдвоем сподручнее да и надежней", - сказал друг Исаева - электрик "Миноги" коммунист Григорий Ефимов. На том и порешили.
Исаев снова и снова нырял под винт, а Ефимов поддерживал друга, стоя на страховочном конце. Был тревожный момент, когда снялись с места британские корабли и пошли. Значит, конец. Но нет, не в бухту, а прочь уходят корабли противника. Похоже, они от кого -то удирали. Так и есть, уходят от ПЛ "Макрель", которую Михаил Лашманов смело повел навстречу противнику. Повел, несмотря на то, что ПЛ была обнаружена и атакована аэропланом. Повел по мелководью, имея под килем всего лишь несколько футов. И интервенты дрогнули, отошли.
"Первые витки троса с лопастей винта мне удалось снять сравнительно легко, хотя тело сводило судорогой от холода, -вспоминал несколько десятилетий спустя Василий Яковлевич Исаев. - Работа шла медленно еще и потому, что ее приходилось несколько раз прерывать из-за аэроплана противника, бомбившего суда в бухте".
К вечеру Исаеву удалось почти полностью освободить винт от троса. Оставшийся конец выдернули небольшой лебедкой для погрузки торпед.

Вот выдержка из донесения командира ПЛ Ю.В.Пуаре от 25 мая 1919 г.: "Весь день на "Миноге" производилась работа по очистке винта, которая в 17.30 увенчалась успехом. Считаю своим приятным долгом отметить сигнальщика Исаева, который в безумно холодной воде произвел эту поистине адскую работу и спас ПЛ от потопления… Как только ПЛ получила возможность двигаться, я ее сейчас же перевел к продбазе, оттуда в 21.30 пошел на 12-фтовый рейд, куда и прибыл около 14.00 уже 23 мая".
Остается добавить, что за этот подвиг и другие заслуги перед Родиной Василий Яковлевич Исаев в 1928 г. был награжден Почетной грамотой Президиума ВЦИК и орденом боевого Красного Знамени.
В заключение своего рапорта Пуаре писал, что "… с неприятель в бухту не вошел потому, что обнаружил ПЛ "Макрель" (с кораблей и аэроплана). Отсюда ясно, что советские лодки в нашей войне могут сыграть главную роль… Нашей флотилии нужны лодки в такой же мере, как и России нужно топливо".

Весной 1920 г. все 4 ПЛ -"Окунь", "Касатка", "Макрель" и "Минога" - уже стояли у плавучей базы в баку, против Девичьей башни: Советская власть пришла в Азербайджан. Интервенты и белогвардейцы были разбиты и выброшены за пределы Каспия. Наступили мирные дни.

Александр Николаевич Гарсоев перешел в РККФ из старого флота, не демобилизуясь, в 1918 г. Служба Гарсоева складывалась любопытно: почти на всех постах ему приходилось сто-то создавать, налаживать, поскольку ему поручали дела или новые или находившиеся в полном запустении. Гарсоев возрождал учебный отряд подводного плавания, совершенно развалившийся после двукратной эвакуации сначала из Либавы, затем из Ревеля. Тот самый отряд, который он и Зарубин в свое время закончили. В 1920 г. Гарсоева командировали на юг. Он активно участвовал в создании красных морских сил Черного и Азовского морей. В 1921 г. становится главным подводником, была на флоте такая должность. Еще через год - кафедра в Военно-мосркой академии. Он создал кафедру по новой дисциплине -тактике ПЛ. Потом организовал факультет.

В декабре 1923 г., не освобождаясь от работы в академии, Гарсоева вводят в только что созданный научно-технический комитет председателем секции подводного плавания. НО это не все.. Сохранив все другие посты, Гарсоев в 1925 г. работает в Техническом управлении. Нагрузка увеличилась. Все, что поручалось ему, Гарсоев выполнял безупречно. Начальник Военно-Морских Сил РККА Р.Муклевич вызвал к себе Гарсоева вместе с председателем НТК Лесковым. Предупредив, что тема беседы абсолютно секретная, а действий она потребует самых экстренных, Муклевич сказал: "Пора начинать разработку проектов первых ПЛ. Кому поручим?" Он заметил, как обычную бледность Гарсоева сменил лихорадочный румянец, как загорелись его глаза. Казалось, еще мгновение, и, забыв о субординации, Гарсоев закричит от восторга или пустится в пляс. Но, скованный рамками дисциплины, подводник терпеливо ждал, что еще скажет начальник Военно-морских Сил РККА. "Есть ли предложения, товарищи?" Лесков вытянулся: "Так точно. Не раз продумывали, давно ждем такого приказа. И я, и товарищ Гарсоев полагаем, что задания на проектирование лодок и все расчеты должны проводиться в стенках НТК небольшой группой доверенных лиц. Лучше не сделают нигде, да и нет пока организации, способной взяться за подобное дело". Муклевич поглядел на Гарсоева: "Состав намечен?" -"Могу доложить" Муклевич кивнул. "На первое место полагаю бы поставить инженера Бориса Михайловича Малинина. Инженер этот мне известен более 10 лет. Принимал у него когда-то ПЛ "Львица". Человек тонкого ума, настоящий подводник".
Муклевич подтвердил: "Знаю его, подходит безоговорочно". -"Далее, -продолжал Гарсоев, -следуют инженеры Ксенофонт Иванович Руберовский, Александр Николаевич Щеглов, Николай Иванович Казанский". -"А Зарубин?" - перебил Муклевич. -"Обязательно. Без него подобная группа не мыслится…"

Во временную конструкторскую группу при НТК вошли также профессор П.Ф.Папкович, инженер-электрик В.И.Говорухин, инженер-механик Л.А.Белецкий, три конструктора - К.В.Кузьмин, Ф.З.Федоров А.Кю.Шлюпкин.
"Работать в обстановке полной секретности, не терять даром ни минуты", -напутствовал Муклевич работников НТК.
Все заняло ровно год - с 1 октября 1925 г. по 1 октября 1926 г. Трудились вечерами, поскольку у всех были обязанности на основных местах работы. Двенадцать месяцев у конструкторов и инженеров, приглашенных в НТК, не было ни одного свободного вечера, ни одного праздника. Гарсоев руководил разработкой задания на проектирование, как сказали бы сейчас, на общественных началах. Ни одного рубля ему не заплатили. Лишь в самом конце командование поощрило участников вечерних бдений весьма скромными суммами. Работа в НТК - это, наверное, самое главное, что сделал Гаросев для советского подводного флота.
Вся предшествовавшая жизнь и служба готовили Александра Николаевича к такой работе, поскольку он не только в совершенстве знал устройство ПЛ, но и блестяще разбирался в принципах их боевого применения.

В 1930 г. Гарсоева назначили командиром дивизиона новых ПЛ. Это было логично. Он стоял у самой их колыбели, ему же доверили налаживать организацию службы на них.

Эшелон этот снаряжался в обстановке строжайшей секретности. Выглядел он весьма необычно: классный вагон, несколько товарных, а в середине — многоосный транспортер с громадным железным ящиком. Под транспортером трудились озабоченные смазчики, рабочие железнодорожных мастерских. И вот наконец рявкнули гудки двух паровозов — секретный состав № 687/а медленно тронулся. Это было в ночь на 30 сентября 1918 года...

Неторопливо двигался необычный поезд. Под платформой, на которой стоял ящик с загадочным грузом, прогибались рельсы, глухо стонали шпалы. Так по железной дороге отправилась в дальний путь 115-тонная подводная лодка «Минога». А через несколько дней ушел второй эшелон с подводной лодкой «Макрель» и торпедами. Следом за ними из Петрограда были отгружены еще две подлодки. Конечной точкой маршрута всех четырех был Каспий...

Эшелоны шли на юг без задержек, с невиданной по тем временам скоростью. Предупреждая соседние станции об отправке поездов, телеграфисты выстукивали: «По приказу Ленина...»

Астрахань... Экономическое и стратегическое значение этого форпоста Советской Республики на Каспийском море было в то время — летом 1918 года — огромно. Она приковала к себе, не давая соединиться, силы «добровольческой» армии Деникина, наступавшей со стороны Северного Кавказа, и Уральской белоказачьей армии, двигавшейся от Гурьева. Через этот город в устье Волги, ставшей чуть ли не единственной транспортной артерией окруженной врагами республики, шла нефть и продукты морского промысла, поддерживались связи с революционными силами Кавказа.

Новая и, пожалуй, самая серьезная угроза надвигалась на Астрахань и со стороны Каспийского моря. В сентябре 1918 года английские интервенты начали формировать на Каспии свой военно-морской флот. Они захватили крупные торговые суда «Америка», «Австралия», «Африка», танкер «Эммануил Нобель» и другие, вооружили их дальнобойной морской артиллерией, превратив таким образом во вспомогательные крейсера. Много средних и мелких судов было переоборудовано в канонерские лодки и сторожевые корабли. Из Батума, где в то время хозяйничали англичане, по железной дороге через Грузию на Каспий доставили новейшие торпедные катера фирмы «Торникрофт» и самолеты морской авиации типа «Шорт». И вся эта сила была нацелена на север — против красной Астрахани. К тому же корабли белогвардейцев и интервентов, снабжавшие вооружением и боеприпасами войска Деникина и белоказаков, проникали в устье Волги, угрожая городу.

Партия большевиков и Советское правительство постановили: «...организовать мощную военную флотилию, первой и непременной задачей коей является овладение Каспийским морем путем изгнания из вод его и побережья наших противников — противников Советской власти и врагов Российской пролетарской революции...»

Немало трудностей пришлось преодолеть во время формирования флотилии. Не хватало вооружения, боеприпасов, технических средств, опытных командных кадров. Советское правительство и лично Владимир Ильич Ленин оказали молодой Каспийской флотилии серьезную военную поддержку и помощь. Осенью 1918 года в Астрахань с Балтики пришли эскадренные миноносцы «Москвитянин», «Дельный», «Деятельный», «Расторопный». Несколько позже — эсминцы «Финн», «Эмир Бухарский», «Туркменец Ставропольский» и минный заградитель «Демосфен».

В августе 1918 года Владимир Ильич дал указание штабу Военно-Морских Сил направить с Балтики на Каспий несколько подводных лодок. 28 августа, проверяя выполнение своего распоряжения, Ленин запросил:

«Как стоит вопрос об отправке подводных лодок на Волгу и в Каспийское море?

Верно ли, что лишь старые подводки можно отправить?

Сколько их?

Когда дано распоряжение об отправке? Что вообще сделано?»

На следующий день, получив из штаба неудовлетворительный ответ, Владимир Ильич снова категорически потребовал:

«Невозможно ограничиться такой неопределенностью — «ищем» (своего имущества?? Необходимо к завтрему представить мне имена «ищущих», дату, с которой они ищут, и т. д.)

«Выясняется возможность отправить» — тоже невероятно неопределенно.

Когда и кто распорядился «выяснить»? Я прошу завтра (30/8) мне это сообщить точно, официально.

Ибо дело с посылкой подводок не терпит отлагательства ни на минуту».

Ровно через неделю, еще не оправившись от ранения после злодейского покушения эсерки Ф. Каплан, Владимир Ильич передал директиву в Петроград:

«Идет борьба за юг и Каспий. Для оставления за собой всего этого района (а его можно оставить за собой!) необходимо иметь несколько миноносцев легкого типа и штуки две подводных лодок... Умоляю вас разбить все преграды и тем облегчить — двинуть вперед дело немедленного получения требуемого. Баку, Туркестан, Северный Кавказ будут (безусловно!) нашими, если немедля будут удовлетворены требования...

Ленин».

Эта директива поступила на исполнение к члену Коллегии Народного Комиссариата по морским делам С. Е. Саксу. В фондах ЦГА ВМФ хранится объемистое дело: телеграммы, предписания, депеши, письма, так или иначе связанные с переброской на Каспий «Миноги», «Мак. рели», а затем еще и однотипных с последней «Касатки» и «Окуня». И никаких особых комментариев не требуется к этим документам, чтобы уяснить для себя масштабы невиданного для тех лет маневра подводными силами, оценить трудности, вставшие перед исполнителями ленинского задания, прочувствовать дух времени.

31 августа. Сакс — Склянскому [Склянский Э. М . — советский военный и государственный деятель.].

«Минога» может быть закончена через две с половиной недели. Для отправки требуется два транспортера, не менее как на три тысячи пудов подъемности каждый. Длина «Миноги» сто семь футов... высота от киля до верха рубки двадцать два фута, ширина восемь и три четверти фута, вес без топлива и команды до ста пятнадцати тонн...»

1 сентября. Склянский — Саксу.

«Транспортеры имеются на Ижорском заводе. Немедленно приступайте к подготовке и погрузке двух подлодок указанных типов...»

7 сентября. Сакс — Склянскому.

«К ремонту п/л «Макрели» и «Миноги» приступлено 3 сентября... Транспортеры для погрузки п/л переводятся с Ижорского завода на место погрузки... Ежедневно отпускается некоторое количество муки для выпечки хлеба для поддержания сил рабочих... Ремонт производится успешно».

17 сентября. «Чрезвычайному комиссару тов. Брейтшпрехеру. С получением сего предлагаю Вам НЕМЕДЛЕННО отбыть через Москву в город Саратов и другие пункты Волжского побережья для контроля над деятельностью комиссии в составе инженеров: Павла Белкина, Ксенофонта Руберовского и Алексея Пустошкина и плотничного мастера Ивана Семенова, коим надлежит подыскать, приспособить, произвести предварительные работы и оборудовать место для спуска подводных лодок, каковые прибудут к месту спуска к 1 октября с. г. Вам надлежит иметь неустанное наблюдение за деятельностью вверенной Вам комиссии и ЕЖЕДНЕВНО извещать меня телеграфно о ходе подготовительных работ... Член коллегии Народного комиссариата по морским делам, Сакс».

30 сентября. Альтфатер [Альтфатер В. М. — советский военно-морской деятель.] — начальнику военных сообщений при Высшем военном совете.

«В ночь с 29 на 30 сентября эшелоном № 667/а вышла из Петрограда по маршруту Москва — Саратов п/л «Минога». Прошу распоряжения о срочном и беспрепятственном продвижении эшелона...»

1 октября. Член коллегии Народного комиссариата по морским делам — комиссару дивизии подлодок Балтийского моря.

«Предлагаю немедленно же приступить К укомплектованию п/л «Окунь» и «Касатка» командами, безусловно, коммунистами или предельно сочувствующими, ввиду того, что лодки эти предназначены для серьезных операций в Каспийском море».

Да, очень непросто было в 1918-м переправить через всю страну, главным образом по суше, целый подводный дивизион. Но этого требовала военная обстановка в Астраханском крае, и люди сделали все, чтобы подлодки одна за другой прибывали к берегу Волги. Но как без могучих подъемных кранов снять с транспортеров, спустить на воду более чем стотонные стальные громады?

Чудеса инженерной выдумки проявили члены командированной в Саратов технической комиссии и Чрезвычайный комиссар Константин Брейтшпрехер. Ведь малейшая оплошность и неточность могли привести к катастрофе, так как ширина слипа была в десять раз меньше длины подводных лодок. Сложными, очень сложными оказались подготовительные работы, однако проведены они были технически грамотно, и волжские воды мягко принимали одну за другой балтийские субмарины.

«Минога» и «Макрель» пришли в Астрахань поздней осенью. И если переброска первых кораблей обошлась более-менее гладко, то в дальнейшем контрреволюция решила «исправить» свою оплошность. Враги делали все от них зависящее, чтобы балтийские подлодки не достигли цели. В ход пошли саботаж, вредительство, диверсии. Некоторые тайные замыслы раскрыть удалось — в частности, план вывода из строя транспортеров. А несколько дней спустя произошло чрезвычайное происшествие. В связи с этим уполномоченный РВС Республики и управляющий технико-хозяйственной частью морского ведомства И. И. Вахрамеев «весьма срочно» сообщал народному комиссару путей сообщения:

«На станции Бологое произошло крушение эшелона с подводной лодкой. Предполагается умышленный перевод стрелки. Прошу распоряжения строго расследовать аварию с поездом».

Следствие показало, что перевод стрелки не был случайным...

Много славных боевых дел совершили балтийские подводники на Каспии. Но особенно они отличились в боях весной 1919 года. В этот период подводная лодка «Минога» не раз выходила на боевые позиции к вражеским базам.

Храбро и умело действовал в этих боях экипаж субмарины во главе с командиром лодки Юлием Витальевичем Пуаре.

Несмотря на крайне сложные и трудные условия плавания — мелководье и частые штормы, Пуаре исключительно искусно управлял подводным кораблем. Благодаря его мастерству «Минога» быстро уклонялась от атак с воздуха и с воды, и вражеским катерам и аэропланам ни разу не удалось застать экипаж лодки врасплох.

21 мая 1919 года вспомогательные крейсера английских интервентов предприняли попытку прорваться в Тюб-Аараганский залив Каспийского моря, где у форта Александровский стояло несколько советских кораблей. Завязавшийся в этот день морской бой не раз уже описывался, а мы лишь напомним: несмотря на почти трехкратное превосходство в силах, враг отказался от своего замысла — во многом из-за опасности удара из-под воды.

В этом бою «Миноге» и ее командиру не везло с самого начала. Сначала забарахлили дизели, и Пуаре повел лодку к штабному пароходу «Ревель», чтобы, как написал затем командир в отчете, «ремонтировать наспех моторы». Но едва «Минога» пришвартовалась к «Ревелю», в него угодил снаряд, пароход «вспыхнул как факел, лодка тоже была охвачена пламенем».

Пуаре попытался отвести «Миногу» от горящего плавштаба, но «намотался на винт стальной швартов, и машины были не в силах проворачиваться». Тогда Пуаре и еще пять военморов, невзирая на то, что «Ревель» с запасом мин и торпед на борту мог в любую минуту взорваться, прыгнули в баркас и, напрягая все силы, отбуксировали субмарину в безопасное место. Однако как избавиться от троса? Может быть, удастся провернуть вал электродвигателем? Но куда там!

— Разрешите попытаться, — обратился к Пуаре член РКП(б) рулевой Василий Исаев. Буквально голыми руками, без водолазного костюма освободить винт от сорокаметрового стального троса? Справится ли? Вода студеная, больше четверти часа в ней не продержаться, а работы на несколько часов. Юлий Витальевич призадумался, взвешивая «за» и «против», и все-таки решился: «Добро, попытайтесь!»

Второй час работал в студеной воде Василий Исаев, когда командир «Миноги» получил письменное распоряжение взорвать лодку. Настали минуты тягостного раздумья, ведь Пуаре уже и сам поверил в то, что военмор-богатырь способен сделать невозможное. Но приказ есть приказ...

— Приказа не нарушим, — сказал Исаев, когда его перед очередным погружением растирали спиртом. — v. лодку интервентам не сдадим. Прошу подготовить лодку к взрыву. В случае приближения вражеских кораблей всем сойти на берег.

— Юлий Витальевич! Я останусь, вдвоем сподручнее да и надежней, — сказал друг Исаева — электрик «Миноги» коммунист Григорий Ефимов.

На том и порешили. Исаев снова и снова нырял под винт, а Ефимов поддерживал друга, стоя на страховочном конце. Был тревожный момент, когда снялись с места английские корабли и пошли. Значит, конец. Но нет, не в бухту, а прочь идут корабли. Похоже, они от кого-то удирают. Так и есть, уходят от «Макрели», которую Михаил Лашманов смело повел навстречу врагу. Повел, несмотря на то, что лодка была обнаружена и атакована аэропланом. Повел по мелководью, имея под килем всего лишь несколько футов, И интервенты дрогнули, отошли.

— Первые витки троса с лопастей винта мне удалось снять сравнительно легко, хотя тело сводило судорогой от холода, — вспоминал несколько десятилетки спустя Василий Яковлевич Исаев. — Работа шла медленно еще и потому, что ее приходилось несколько раз прерывать из-за вражеского аэроплана, бомбившего суда в бухте.

К вечеру Исаеву удалось почти полностью освободить винт от троса. Оставшийся конец выдернули небольшой лебедкой для погрузки торпед.

Вот выдержки из донесения командира лодки Ю. В. Пуаре от 25 мая 1919 года:

«Весь день на «Миноге» производилась работа по очистке винта, которая в 5 час. 30 мин. вечера увенчалась успехом. Считаю своим приятным долгом отметить сигнальщика Исаева, который в безумно холодной воде произвел эту поистине адскую работу и спас лодку от потопления... Как только лодка получила возможность двигаться, я ее сейчас же перевел к продбазе, откуда в 21 час. 30 мин. пошел на 12-футовый рейд, куда и прибыл около 14 час. 23 мая».

Остается добавить, что за этот подвиг и другие заслуги перед Родиной Василий Яковлевич Исаев в 1928 году был награжден Почетной грамотой Президиума ВЦИК и орденом боевого Красного Знамени.

В заключение своего рапорта Пуаре писал, что «...неприятель в бухту не вошел только потому, что обнаружил «Макрель» (с кораблей и аэроплана). Отсюда ясно, что лодки наши в нашей войне могут сыграть главную роль... Нашей флотилии нужны лодки в такой же мере, как и России нужно топливо».

Весной 1920 года все четыре подводные лодки — «Окунь», «Макрель», «Касатка» и «Минога» — уже стояли у новой плавбазы в Баку, против Девичьей башни: Советская власть пришла в Азербайджан. Интервенты и белогвардейцы были разбиты и выброшены за пределы Каспия. Наступили мирные дни.

ПОДВОДНАЯ ЛОДКА «МИНОГА»

Эта субмарина была одной из самых удачных лодок конструкции известного судостроителя Ивана Григорьевича Бубнова. К работе над «Миногой» он приступил еще во время русско-японской войны. Первоначальный проект лодки был рассмотрен и одобрен в Морском техническом комитете 20 сентября 1905 года. В ноябре того же года Балтийский завод обратился в Морское министерство с ходатайством о выдаче наряда на постройку лодки. Наряд был оформлен 9 февраля 1906 года, а 6 сентября состоялась закладка на стапеле. Постройка велась под непосредственным руководством И. Г. Бубнова. Не ставя перед собой цели спроектировать серийную лодку, он ввел в конструкцию «Миноги» несколько радикальных новшеств.

Существенным недостатком подводных лодок того времени было применение на них опасных в пожарном отношении бензиновых двигателей внутреннего сгорания взрывного типа; «Минога» же стала первой в мире субмариной с дизель-электрической установкой. Впервые в практике мирового кораблестроения на «Миноге» использовали концевые сферические переборки. Запас плавучести у нее был почти в три раза больше, чем у первой бубновской лодки «Дельфин». Хотя «Минога» и оставалась типично «бубновской» лодкой, она в то же время стала первой субмариной этого конструктора не с решетчатыми, а с более эффективными трубчатыми носовыми торпедными аппаратами и выносным пулеметом на ходовом мостике. Оригинальным у «Миноги», как и у всех лодок русского типа, было расположение цистерн главного балласта в оконечностях легкого корпуса, что позволяло значительно увеличить глубину погружения.

Длина подводной лодки составляла 32,6 м, ширина 2,75 и осадка 2,75 м. Надводное водоизмещение 123 т, подводное — 152, запас плавучести 24%. Суммарная мощность дизельной установки — 240 л. с., электромотора — 70 л. с. Скорость полного хода над водой — 11 узлов, подводного — 5. Дальность плавания экономическим ходом — 900 и 25 миль соответственно. Вооружение: два носовых трубчатых аппарата для торпед калибром 450 мм и один пулемет. Глубина погружения свыше 30 м. Экипаж 22 человека.

Следует отметить, что «Минога» была недостаточно мореходна. Недостатки были и у машинной установки лодки. На один и тот же гребной винт могли работать электродвигатель или кормовой дизель мощностью 120 л. с., или оба дизеля. Работа двигателей различной мощности на один гребной винт требовала устройства для изменения шага гребного винта. Привод этого устройства часто портился, что отражалось на скорости хода лодки.

Несмотря на указанный недостаток в силовой установке, постройка «Миноги» убедительно доказала, что отечественные морские инженеры занимают одно из ведущих мест в мировом подводном кораблестроении и являются подлинными новаторами, смело ломающими установившиеся взгляды и традиции. Спуск «Миноги» на воду состоялся 11 октября 1908 года.

7 июня следующего года лодка вышла на предварительные пробеги под дизелями в Морской канал, в начале июля ушла в Бьерке на заводские испытания, которые продолжались свыше двух месяцев, в сентябре проходили торпедные стрельбы, и, наконец, в октябре 1909 года «Минога» вошла в состав Морских Сил Балтийского моря.

Столь долгий срок постройки лодки был обусловлен отнюдь не промышленной отсталостью России, а происками закордонных недругов России.

За рубежом пристально следили за работой русских судостроителей и всеми способами старались помешать постройке подводного корабля. Особенную тревогу вызывало успешное применение на «Миноге» новых двигателей — дизелей. Во время монтажа механизмов на подводной лодке рабочие не раз находили в них битое стекло, песок и металлические опилки, подсыпанные вражеской рукой в расчете на неизбежную аварию. Но бдительность корабелов предотвращала катастрофу.

В марте 1908 года, когда приближался срок спуска лодки на воду, при загадочных обстоятельствах вдруг загорелась и была выведена из строя новая, приготовленная к установке на «Миноге» аккумуляторная батарея. Полиция, умело расправлявшаяся с революционными рабочими, в этом случае оказалась бессильной, и злоумышленников, совершивших поджог, так и не отыскали. Перед самым выходом «Миноги» в первое плавание 9 октября 1909 года в подшипниках силовой установки заметили наждак. Как сообщалось в донесении, «наждак был насыпан через трубы масленок весьма тщательно, так что наружных следов не было видно».

«Минога» до первой мировой войны считалась одной из лучших по боевой подготовке на Балтике. Так, в 1912 году она заняла второе место на торпедных стрельбах, добившись 8 попаданий из 20 выпущенных торпед. Лодка успешно участвовала в боевых действиях подводных сил Балтийского моря во время первой мировой войны. Ее экипаж особенно отличился при обороне Рижского залива в 1915 и 1917 годах, проявив при исполнении воинского долга подлинные мужество, отвагу и находчивость.

После многотрудной боевой работы во время империалистической и гражданской войн «Минога» в 1925 году была признана окончательно устаревшей и разобрана на металлолом.

П. ВЕСЕЛОВ

Тактико-технические подводной лодки «Минога»

Водоизмещение, надв./подв., т — 123/152
Запас плавучести, % — 24
Длина, м — 32,6
Ширина, м — 2,75
Осадка, м — 2,75
Скорость хода, надв./подв., узл. — 11/5
Рабочая глубина погружения, м — 38
Вооружение — два носовых трубчатых торпедных аппарата и один выносной пулемет.
Силовая установка — два трехцилиндровых четырехтактных реверсивных дизеля с воздушным распылением топлива мощностью 240 л. с. и один электродвигатель мощностью 70 л.с.

20 сентября 2018 года в Санкт-Петербурге на воду была торжественно спущена новая дизель-электрическая подводная лодка проекта 677 «Кронштадт». За сто лет до этого – 11 октября 1908 года в Петербурге спускали на воду первую не только в России, но и в мире дизель-электрическую подводную лодку – это была субмарина проекта «Минога». Эта лодка, оснащенная дизельным двигателем, стала прародительницей всех дизель-электрических субмарин отечественного флота.

Дизель-электрическая подводная лодка (ДЭПЛ) – это субмарина, оснащенная дизельным двигателем для надводного хода и электромотором, предназначенным для движения под водой. Первые подобные лодки были созданы в самом начале XX века, когда промышленность смогла представить сравнительно совершенные дизельные двигатели, которые быстро вытеснили из области подводного судостроения керосиновые и бензиновые моторы, а также паровые установки, которые применялись конструкторами ранее.

Переход к двойной схеме двигателей позволил подводным лодкам достичь высокого уровня автономности плавания (во время Первой мировой войны автономность лодок уже измерялась тысячами миль) и существенного времени хода под водой (не менее 10 часов экономическим ходом). Немаловажным было и то, что исчезала опасность взрыва паровых котлов или бензиновых паров, что превращало подводные лодки в действительно грозную боевую силу и стало причиной развития данного вида вооружений и их широкого применения. На протяжении с 1910 по 1955 годы все существующие подводные лодки (за некоторым редким исключением) строились именно по дизель-электрической схеме.

Российская подводная лодка «Минога»

Первая дизель-электрическая подводная лодка «Минога»

Опыт применения подлодок в Русско-японской войне продемонстрировал, что субмарины небольшого водоизмещения могут использоваться лишь в прибрежных районах. Поэтому Главный морской штаб пришел к выводу о том, что в составе российского флота необходимо иметь подводные лодки двух типов – прибрежные, водоизмещением до 100-150 тонн и крейсерские, предназначенные для действия в открытом море и имеющие водоизмещение около 350-400 тонн.

Уже в 1905 году русский корабельный инженер и механик Иван Григорьевич Бубнов разработал два проекта подлодок, водоизмещением 117 и 400 тонн. Субмарины, построенные по этим проектам, получили в будущем названия Минога (малая лодка) и Акула (большая лодка). Обе подлодки Морской технический комитет (МТК) отнес к «опытным». Их постройка должна была послужить самостоятельному развитию российского подводного судостроительства.

Закладка подводной лодки «Минога» на стапеле Балтийского завода состоялась 6 сентября 1906 года. Постройка субмарины велась при непосредственном руководстве работами Бубновым. В подводного кораблестроения данная лодка навсегда вошла как первая в мире подлодка с дизельной силовой установкой. Два дизельных двигателя для субмарины были построены в Петербурге на заводе Нобеля (сегодня это завод «Русский Дизель»), на котором к тому моменту уже был накоплен достаточно большой опыт постройки таких двигателей. В то же время при постройке дизелей для лодки завод встретился с большим количеством непредвиденных трудностей. Особенно при изготовлении реверсивного устройства, которое впервые было создано в нашей стране для двигателей данного типа.

Непредвиденные трудности, возникшие на заводе Нобеля, задержали готовность дизелей, первый из них был сдан только в июле 1908 года, а второй – в октябре того же года. Также к задержке строительства субмарины привела и неготовность главного электродвигателя, за сборку которого отвечал завод «Вольта» в Ревеле (сегодня Таллин). В довершение ко всему, в ночь на 21 марта 1908 года при пожаре была целиком уничтожена уже собранная и принятая аккумуляторная батарея, произведенная заводом «Травайль Электрик де Мэто» в Париже.

Спуск новой подводной лодки на воду состоялся 11 октября 1908 года. 23 октября 1908 года «Минога» впервые вышла в Морской канал, правда, всего под одним дизелем и электромотором, второй дизельный двигатель на лодке на тот момент еще не установили. 7 ноября того же года субмарина первый раз погружалась в Неву у причальной стенки Балтийского завода. По результатам экспериментального погружения было принято решение об оснащении подлодки свинцовым килем для увеличения балласта. Весь следующий год ушел на проведение работ по доработке лодки и ее испытания, в том числе выполнение торпедных стрельб. Рекомендации от МТК о приемке подводной лодки «Минога» в состав флота были получены 31 октября 1910 года.

Подводная лодка «Минога» была дальнейшим развитием субмарин русского типа «Касатка», для которых характерным было расположение цистерн главного балласта в легких оконечностях, вне прочного корпуса лодки. Балластная система «Миноги» отличалась от предшественниц: помимо двух цистерн главного балласта в оконечностях лодки имелись также палубные цистерны – кормовая и носовая, находящиеся рядом с рубкой. Цистерны главного балласта заполнялись при помощи специальных центробежных помп, а палубные заполнялись самотеком. При незаполненных палубных цистернах лодка могла ходить в позиционном положении (на поверхности оставалась только рубка) при волнении моря до 3-4 баллов. Ко всем балластным цистернам лодки был подведен воздух высокого давления, с помощью которого можно было продуть водяной балласт из цистерн на любой глубине.

Прочная средняя часть корпуса подводной лодки «Минога» была образована из кольцевых шпангоутов углового сечения 90х60х8 мм, расположенных один от другого на расстоянии 33 см и образующих геометрически правильное тело с уменьшением диаметра от середины к оконечностям лодки. Толщина обшивки корпуса достигала 8 мм. От концевых цистерн средняя часть корпуса подводной лодки отделяется сферическими прочными переборками толщиной 8 мм. Сверху на корпусе лодки была приклепана прочная рубка, имеющая овальную форму и изготовленная из маломагнитной стали. Прочный корпус лодки был рассчитан на рабочую глубину погружения – около 30 метров, предельную – до 50 метров.

В носовой оконечности однокорпусной субмарины были расположены два 450-мм трубчатых торпедных аппарата, подобные аппараты на русской подводной лодке применялись впервые (на субмаринах типа «Дельфин» и «Касатка» использовались решетчатые поворотные торпедные аппараты системы Джевецкого). Стрельба залпом из двух торпедных аппаратов была невозможна. В носовой части прочного корпуса «Миноги» находилась аккумуляторная батарея, которая состояла из двух групп по 33 элемента в каждой. Между группами элементов аккумуляторной батареи располагался проход, предназначенный для обслуживания аккумуляторов. Под полом прохода находилось 6 воздухохранителей запаса воздуха высокого давлений, а также один воздухохранитель для стрельбы 450-мм торпедами.

В носовом отделении лодки находился также якорный электродвигатель с приводом, выведенным на верхнюю палубу. На правом борту «Миноги» был расположен злектрокомпрессор для пополнения запаса сжатого воздуха. На левом борту находился электронасос. Также в носовой части субмарины был расположен торпедопогрузочный люк с прочной крышкой, которая закрывалась изнутри лодки. Через данный люк на борт лодки можно было грузить не только торпеды, но и аккумуляторные батареи, различное оборудование и предметы снабжения.

Аккумуляторная батарея закрывалась настилом, который одновременно служил полом помещения. На бортах подлодки над аккумуляторами располагались ящики для вещей команды, причем их можно было поднимать на петлях, чтобы получить доступ к аккумуляторам. В опущенном положении данные ящики образовали вдоль бортов лодки ровную площадку, которая могла использоваться для отдыха членами экипажа свободными от вахты.

В центральном посту лодки под рубкой по бортам были выгорожены две небольших каюты для командира и его помощника. Кормовыми перегородками этих кают служили стенки топливных цистерн, расположенных по бортам лодки. Экипаж субмарины состоял из 18 человек, в том числе двух офицеров. В центральном посту находились вентиляторы судовой вентиляции – вытяжной и вдувной, а также батарейной, предназначенной для вентилирования аккумуляторной ямы.

В рубке лодки имелось пять иллюминаторов, которые позволяли визуально наблюдать за окружающей обстановкой. Здесь же в верхней части был размещен прочный колпак с четырьмя иллюминаторами, его крышка служила входным люком на подлодку. Для наблюдения за местностью в подводном положении в рубке были установлены два оптических прибора – перископ и клептоскоп. Клептоскоп отличался от перископа тем, что при вращении его окуляра наблюдатель оставался на месте, не меняя своего положения относительно горизонта. В условиях крайней стесненности небольшой рубки это было достаточно важно.

«Минога» в порту Либавы

Для управления субмариной в горизонтальной плоскости использовался обычный вертикальный руль с валиковым приводом и штурвалами, один из которых располагался на верхнем мостике и предназначался для управления «Миногой» в надводном положении, а второй был установлен в рубке для управления лодкой при подводном ходе. Управление подлодкой в вертикальной плоскости производилось при помощи двух пар горизонтальных рулей, расположенных на носу и корме лодки.

На «Миноге» два дизельных двигателя мощностью по 120 л. с. каждый были установлены в одну линию, они работали на один гребной винт. Двигатели соединялись между собой с помощью разобщительной фрикционной муфты. Точно такой же муфтой кормовой дизельный двигатель соединялся с гребным электродвигателем, а тот, в свою очередь, соединялся с гребным валом с помощью кулачковой муфты. Использованная схема силовой установки предполагала, что на гребной винт лодки могли работать: один электродвигатель мощностью 70 л.с., один кормовой дизельный двигатель мощностью 120 л.с. или оба дизельных двигателя мощностью 240 л.с. Возможность подачи трех разных мощностей на один общий гребной винт потребовала от конструктора устройства на лодке гребного винта с регулируемым шагом. Привод изменения шага винта был расположен внутри пустотелого гребного вала внутри подводной лодки, где находилось винтовое устройство для поворота лопастей гребного винта. Эксплуатация подводной лодки продемонстрировала, что данный привод ослабевал от сотрясений и вибраций, особенно при плавании в штормовую погоду; происходило уменьшение шага винта, что создавало для команды много трудностей и неудобств при необходимости поддержания постоянной скорости хода субмарины.

23 марта 1913 года, совершая пробное погружение после зимней стоянки, «Минога» чуть не погибла вместе с экипажем возле Либавы. Возле либавского маяка с лодки передали конвоирующему портовому катеру, что собираются погрузиться. Передав сигнал, боцман свернул семафорные флажки в трубочку и засунул их под настил мостика рубки. Сделал он это крайне неудачно, флажки попали в клапан шахты судовой вентиляции, который в тот момент был открыт. При подготовке субмарины к погружению закрывавший клапан старшина Минаев не обратил внимания на то, что клапан не закрылся, так как этому мешали семафорные флажки. Возможно, он просто не обратил внимания на то, что вентиляционный клапан работал туго и не закрылся до конца, списав это на особенность подлодки.

В результате при погружении «Минога» начала набирать воду через полуоткрытый клапан вентиляции. Вода поступала в машинное отделение, а лодка получила отрицательную плавучесть и затонула на глубине примерно 11 метров. При этом с лодки выпустили аварийный буй, который заметили на катере, что и поспособствовало началу спасательной операции. На место прибыл мощный 100-тонный портовый кран, миноносцы, буксир с водолазами, офицеры и матросы – слушатели Учебного отряда подводного плавания. В результате через 10 часов после затопления удалось поднять корму лодки на поверхность и через кормовой люк провести эвакуацию экипажа. Все подводники находились в полуобморочном состоянии, так как надышались парами хлора и кислоты из залитых водой аккумуляторных батарей. Весь экипаж был госпитализирован в больницу с отравлением, но погибших не было.

В годы Первой мировой войны полностью отремонтированная к тому времени лодка принимала активное участие в боевых действиях. В 1915 году при очередном ремонте ее вооружение было дополнено 37-мм пушкой, которую установили на корме лодки. Всего «Минога» совершила 14 боевых походов, однако результатов не достигла. При этом саму лодку несколько раз атаковали корабли противника. К примеру, летом 1915 года подлодка, благодаря грамотным действиям машинного старшины Г. М. Трусова, смогла спастись от тарана. За это он 29 октября 1915 года был награжден Георгиевским крестом 4-й степени.

Осенью 1917 года «Минога» вместе с четырьмя подводными лодками типа «Касатка» прибыла в Петроград для прохождения капитального ремонта. Здесь лодку застали революционные события, ремонт был отложен на неопределенный срок. Все лодки были в январе 1918 года сданы для хранения в порт. О них вспомнили только летом 1918 года, когда советскому правительству потребовалось усилить Каспийскую военную флотилию из-за действий интервентов. Лодки отремонтировали и железнодорожным транспортом перебросили в Саратов, откуда они своим ходом дошли до Астрахани. В мае 1919 года возле форта Александровский «Минога» участвовала в бою с английскими кораблями.

После окончания боевых действий на Каспии, лодка некоторое время находилась на хранении в порту Астрахани, пока 25 ноября 1925 года не было принято решение об ее отправке на слом в связи износом всех механизмов. После 16 лет службы первая российская дизель-электрическая лодка была разобрана на металлолом. Многолетняя эксплуатация подводной лодки «Минога» подтвердила правильность конструктивных решений, предложенных Бубновым, часть из них (устройство системы погружения, общая компоновка) нашли в будущем развитие при проектировании и постройке малых подводных лодок уже в советском флоте.

Тактико-технические характеристики подлодки «Минога»:
Водоизмещение – 123 тонны (надводное), 152 тонны (подводное).
Длина – 32,6 м.
Ширина – 2,75 м.
Осадка средняя – 2,75 м.
Силовая установка – два дизельных двигателя по 120 л.с. и электродвигатель – 70 л.с.
Скорость хода – 11 узлов (надводная), 5 узлов (подводная).
Дальность плавания – 900 миль в надводном положении (8 узлов), 25 миль – в подводном.
Рабочая глубина погружения – 30 м.
Предельная глубина погружения – до 50 м.
Вооружение – 37-мм пушка (с 1915 года) и два 450-мм носовых торпедных аппарата.
Экипаж – 18 человек.

Источники информации:
http://deepstorm.ru/DeepStorm.files/under_1917/minoga/list.htm
https://vpk-news.ru/articles/45496
https://www.korvet2.ru/podvodnaya-lodka-minoga.html
Материалы из открытых источников